Возможно, если бы её сейчас увидела старица, то назвала бы глупой, тщеславной девчонкой, возомнившей себя судьёй. Но старица сама научила её ремеслу травницы. И не ей теперь было решать, как Рогнеда его применит.
Северянка дошла до избы только к рассвету. Она специально выбрала дальний, окружной путь через лес, только бы не слышать Песни, не вспоминать, что она натворила.
Лис на её плече зашевелился, но вырваться больше не пытался. Наоборот обнял своим хвостом Рогнеду за плечи и доверчиво свесил голову.
К рассвету зарядил дождь.
Казалось, Самайн, опоздав к собственной ночи, решил в последние мгновения наверстать упущенную бурю. Небо скрылось за тучами, молнии прорезали мир, а меж их вспышками всё было окутано тьмой, словно небо хотело выиграть для Рогнеды лишние ночные часы.
У северянки ныло плечо, и затекли руки, но она упрямо шла до двери избы. И только заперев ее, изнутри позволила себе выдохнуть.
Рогнеда бережно уложила лиса на стол, запалила свечи и чуть подрагивающими руками стала перебирать склянки со снадобьями.
Ей уже доводилось лечить зверьё – с этого и начиналось обучение у старицы. Но отчего-то, именно сейчас Рогнеде стало особо боязно. Вдруг, что не так сделает, а лис охромеет.
Не дав страху себя остановить, северянка быстро нашла три нужные склянки и чистое тряпьё.
При свете свечей, она кропотливо промывала и залечивала раны на лапе лиса. Наконец, наложив повязку, она с тяжёлым вздохом прижалась вспотевшим лбом к прохладному дереву стола.
Лис засопел, и Рогнеда с ленцой повернулась к нему.
На северянку смотрели два больших оранжевых глаза, точь в точь под цвет шерсти.
«Что смотришь? Я из-за тебя беду на себя накликала», – беззлобно думала Рогнеда.
Лис чуть повёл носом и обнажил белые клыки, словно отвечая ей: «Могла и поаккуратнее нести, а то растрясла всего!»
Придумывая, что лис мог бы ей сказать, Рогнеда по-детски улыбнулась.
Но тут же лоб её пересекла тревожная морщинка.
Северянка нехотя поднялась и отошла от стола. Она быстро налила в миску припасённой в избе чистой воды, достала пару кусков вяленого мяса и сложила всё это перед лисом.
«Я вернусь. Поешь, подожди меня тут», – жестами показала Рогнеда, зная, что животное её не поймёт.
Но молча уйти казалось как-то… Невежливо.
Не успела Рогнеда взяться за засов, как снаружи послышался яростный стук.
Лис на столе дёрнулся и, задев перевязанную лапу, заскулил.
Северянка бросила на него беспомощный взгляд.
– Отворяй! Я знаю, что ты там! – из-за двери послышался знакомый мужской голос.
«Не отец», – подумала Рогнеда, нехотя отодвигая тяжелый засов.
Едва она отступила, как дверь с грохотом распахнулась, ударяясь о стену. Склянки на полках и травы сушеные на стенах затряслись.
На пороге стоял