На палачах крови нет. Типы и нравы Ленинградского НКВД. Евгений Лукин

тайна? Ситуация напоминала абсурд в духе обэриутов. Предлагалось решить, что было раньше: тайна или книжка, курица или яйцо? В конце концов следователь потребовал, чтобы я подтвердил свое алиби старыми газетными публикациями, вышедшими до пресловутого закона от 18 октября 1991 года, который на деле закрыл сведения о сталинских палачах. Это был один из первых законов, поспешно принятых новой демократической властью, – вот как ее заботила проблема сталинских палачей!

      В том, что нынешние либералы являются наследниками большевиков, едва ли кто сомневался. Злые языки даже поговаривали, что лидер питерских правозащитников Борис Пустынцев будто бы приходился отпрыском главному палачу Ленинграда – первому заместителю начальника Ленинградского управления НКВД Шапиро-Дайховскому, непосредственно руководившему массовыми репрессиями в 1937–1938 годах. В качестве доказательства они указывали на удивительное совпадение фамилий главного палача и матери правозащитника. Благодаря этому становилось понятно, почему сей идейный борец с коммунизмом так «героизировал» сталинских палачей. Но это ничуть не соответствовало действительности.

      Впрочем, попытки оправдать преступников предпринимались каждый раз, как только среди них отыскивалась «родная кровиночка». Однажды мне домой позвонила активистка московского общества «Мемориал»[1]. Оказалось, она обнаружила среди персонажей моей книги родственника, который возглавлял Дорожно-транспортный отдел Ленинградского управления НКВД. «Вы оболгали невинного человека! – решительно заявила активистка. – Мой дядя занимался дорожным строительством, а не массовыми репрессиями». Пришлось пояснить, что сотрудники дорожно-транспортного отдела НКВД вовсе не дороги строили, а ставили к стенке тех, кто эти дороги строил. Мое объяснение не удовлетворило активистку, и она пригрозила мне судебными неприятностями…

      Предчувствие грядущих испытаний не обмануло меня. Малотиражная книга «На палачах крови нет» изменила мою судьбу. По старой российской традиции, мое военное начальство, реагируя на призыв демократической «общественности», приняло самое простое решение – убрать офицера с глаз долой, сиречь отправить воевать на Кавказ. Мне выпало побывать в несчастной, окровавленной Чечне, после чего в один день быть награжденным и отставленным.

      Со временем книга о палачах обрела свою историю, обросла легендами и слухами. Наверное, стоит ее переиздать, ибо пепел Клааса – прах невинных жертв с тайного кладбища НКВД на Левашовской пустоши – до сих пор стучит в наши сердца.

      Евгений Лукин

      Санкт-Петербург

      Солдат революции

      Взрывайте, дробите

      мир старый!

      В разгаре вселенской борьбы

      и в зареве рдяных пожаров

      не знайте пощады —

      душите

      костлявое тело судьбы!

Василий Александровский, 1918 г.

      Теперь