– Это синьорина Габриэль Миранди. Но я имел ввиду как раз обратный случай. В сторону этой девушки ты можешь даже не смотреть.
– И почему же? Она ведь не замужем?
– Нет.
– Помолвлена?
– Нет.
– Такая красивая девушка не замужем и не помолвлена? – спросил Форстер, не сводя глаз с группы женщин. – С ней что-то не так?
– С ней всё не так, – развёл руками синьор Грассо.
– А именно?
– Она умна, у неё нет ни ливра за душой, самый острый язык на всём Побережье, и если ты ей не по нраву, вряд ли тебе удастся выдержать рядом с ней хоть половину ужина, – ответил Винсент с улыбкой.
– Вопиющие недостатки, согласен, – усмехнулся Форстер, – а достоинства у неё есть?
– У неё самый красивый розовый сад на всём Побережье. Но это сомнительное достоинство, лучше обрати внимание на её кузину – Франческу Корсини. Та, что слева, в зелёном платье. Она тоже весьма недурна.
Девушки стояли не так уж и далеко, а зрение у Форстера, как у истинного горца, было отличное. Он пристально разглядывал Габриэль, даже не зная почему. Она была не самой красивой среди тех южанок, что он видел здесь. И на фоне парчи и бриллиантов своих подруг её голубое шёлковое платье казалось совсем уж простым и скромным – никаких кружев и украшений. Но что-то было в этой девушке такое, отчего взгляд Александра, блуждая от одного женского лица к другому, всякий раз возвращался к ней.
Гордая осанка, светло-каштановые локоны, чуть отливающие рыжиной, голубые глаза и улыбка… Может, это она так привлекла его? Лукавая и тёплая, какая-то лучистая, от которой на щеках у Габриэль играли ямочки и взгляд становился озорным? Будто вот-вот она сорвётся с места и побежит, играя в догонялки. И захочется броситься за ней вслед… Светлая кожа, красивые губы…
Наверное, он смотрел на неё слишком пристально, потому что Габриэль будто почувствовала это – повернула голову и их взгляды встретились. И по южному этикету ему следовало бы, конечно, учтиво кивнуть и перестать так навязчиво и неприлично разглядывать незнакомку, смущая своим вниманием, но Форстер не мог удержаться. Слишком в её взгляде было много какого-то странного превосходства. Она посмотрела свысока, так, будто отказала ему даже в возможности находиться рядом и дышать с ней одним воздухом, словно осознавая, что у неё есть на это негласное право и власть над ним. Ему показалось, она смотрела с вызовом, ожидая, видимо, что как любой воспитанный южанин, он вежливо поклонится и перестанет сверлить её взглядом.
Но он не поклонился. И не перестал.
Он почему-то вспомнил первые годы жизни после возвращения из Бурдаса. Родовое поместье лежало в руинах после расправы, которую учинили солдаты королевских войск над