– Это серьезное решение, Саша, – заглянул ему в глаза отец Василий и увидел, что они очень серьезны.
– Когда прийти? – спросил Санька.
– Приходите через три дня, молодой человек, – улыбнулся священник. – И почитайте для начала Новый Завет господа нашего Иисуса Христа. Пройдемте со мной, я вам дам.
Он пришел домой взволнованный, словно сам пытался тайно обвенчаться; долго не мог уснуть, ворочался, и тогда Олюшка обняла его и прижала к своему теплому, сдобному телу.
– Что с вами стряслось, батюшка?
– Ты представляешь, Олюшка, молодые у меня есть, повенчаться тайно хотят! – прошептал он. – Без ничего, как есть! Без благословения и даже без справки из загса...
– Так повенчайте...
Священник недовольно заворчал: от кого, от кого, но от своей половины он такого непонимания самых основ его служения никак не ожидал.
– Я б за вас и без справки из загса, и даже без благословения пошла б, – зарылась лицом в его бороду попадья.
– Нашла с кем сравнивать! – усмехнулся отец Василий. – Мы – это особый случай!
– А почем вы знаете, что они – не особый? – резонно возразила жена. – Про то один Господь знает...
«А может быть, и впрямь я напрасно так переживаю?» – задумался вдруг отец Василий, но тут же себя одернул. Слишком уж непростая семейная ситуация складывалась; тут, как на минном поле: не туда ступил, и все! И не только ему, как священнику, будут неприятности; неизвестно, как и для самих молодых обернется... Один Роман Григорьевич Якубов чего стоит!
Санька пришел через три дня, точно в назначенное время.
– А я и крестного отца привел! – радостно разулыбался он.
Отец Василий глянул на одетого в новенькую камуфляжку, при всех регалиях «крестного» и улыбнулся: это был тот самый милицейский чин, который чуть ли не скакал от радости, когда Санька взял Сережу Якубова.
– Андрей Макарович Пасюк, – протянул крепкую, словно из металла отлитую ладонь для пожатия милиционер и сдержанно хохотнул. – Так сказать, предводитель местного РУБОПа.
Отец Василий пожал протянутую руку и улыбнулся лейтенанту.
– В твоем возрасте крестные родители необязательны, – поставил он Саньку в известность. – Ты достаточно взрослый, чтобы...
– Ниче-ниче! – протестующе выставил ладони вперед Андрей Макарович. – Пацан сирота, без родителей, а так хоть одна родная душа в Усть-Кудеяре появится...
Отец Василий только развел руками: такое душевное отношение людей друг к другу всегда радовало его. И поэтому он без долгих рассусоливаний, с полной самоотдачей провел Саньку через отречение от сатаны и обещание Христу, с огромным воодушевлением произнес великую ектенью, помазал воду и крещаемого елеем и приступил к собственно крещению.
Санька был необычайно серьезен, и это тоже радовало священника. Что таить, случалось отцу Василию сталкиваться и с вовсе негодным поведением крещаемых, особенно парней. Он понимал, что такой