– С чисто деловой точки зрения это не имеет никакого значения. Завтра я познакомлю вас со всеми фактами по делу, а вы покажете мне город. Договорились?
– Хорошо. – Дарья подумала, что нет худа без добра.
– Тогда подходите завтра к центральному входу в десять утра. Устроит?
– Да.
– И вытрите нос. Киснуть вам совсем не идет.
Отоспавшись, она вышла на кухню и нашла там маман, чистившую картошку.
– Ты где это так успела наработаться, что дрыхнешь без задних ног?
Дочь ничего не ответила и напилась из-под крана холодной воды.
– Ходили с девчонками по магазинам.
– Не понимаю, откуда у тебя на это деньги? Работать ты не работаешь, а деньги не кончаются!..
– Таксую время от времени.
– Смотри машину не расколоти, а то потом ничего не восстановишь.
Дочь проигнорировала маманины наставления.
– Я пошла гулять.
На то, чтобы отучить маман задавать вопросы насчет того, куда и зачем она отправляется, ушло не меньше десятка скандалов, но зато после наступила тишь да благодать. «Я ушла» – и все. Сказала и пошла.
Усевшись в вишневую «девятку», Дарья поймала «Русское радио» и отправилась в облюбованный ею бар-ресторан «Марципан». Он находился в самом центре и работал до двух ночи. Самое то.
– Дада! Иди к нам! – Это Лизочка. Маленькая попкастая Лизочка. Она вслед за Дарьей оставила учебу в медицинском институте и теперь живет вольной жизнью. Иногда у нее очень даже неплохо получается.
Лизочка сидела в дальнем углу зала вместе с еще одной девчонкой, которую Дарья раньше никогда не видела. Кобылка была здоровенькая, что несколько задевало Данилову. Но уж какая уродилась, такая и уродилась.
«Прикид у меня круче, мордашка симпатичнее, а уж про фигуру и говорить нечего», – сразу же успокоила она себя.
– Привет, – поздоровалась она и села на стул.
– Познакомьтесь. Это Вера, а это Дарья или просто Дада. – Девушки вяло кивнули друг другу. – Что-то ты быстро вернулась с юга. Очень жарко?
Сплетни Лизочке необходимы были как воздух. Она просто-таки специализировалась на последних новостях и не видела ничего зазорного в том, чтобы расколоть человека на откровенность, причем способы могли быть самыми разными: от прямого вопроса в лоб, как сейчас, до выражения сочувствия и проливания слез над проблемой, которая, в общем-то, ей до фени.
– Жарко, – согласилась Дарья. – В Саратове, правда, тоже не слишком, но там просто под сорок, и влажность...
Дарья видела, как они с завистью рассматривают золотой браслет на руке и цепочку на ее шее.
– Это не бижутерия? – спросила Вера – крашеная сивая кобылица с обведенными темным контурным карандашом губами.
– Нет, – спокойно ответила Дада. – Кто-нибудь смотрел на днях телевизор?
– Ты о чем? – Лиза вся подалась вперед.
– Девчонку одну выпотрошили, такой ужас, – поделилась Дада впечатлениями. – Никогда такого не видела. Какие же ублюдки есть!
– И что с ней сделали? – абсолютно