– Молитесь три дня, падре. Свадьба сегодня. Завтра я съезжу к отцу. А послезавтра уже буду на месте. Вполне возможно, что кому-то из них мы и не понравимся. Так что скорей всего, у вас будут тела для отпевания уже к следующей воскресной исповеди. Даю вам слово! – было слышно, как Луис громко хмыкнул и встал. – Вначале было слово, не так ли святой отец? Со слова всё начинается, словом всё и закончится.
– В тебе есть божья сила. Но ты её не видишь. Соверши всё, что тебе предназначено, но в трудный час вспомни мои слова: тебе предначертано стать великим человеком. Стань им с именем Господа на устах, а не с именем сатаны.
Ответом ему были гулкие шаги уходящего молодого человека. Проходя мимо первой лавки, тот задержался на секунду, о чём-то подумал и положил на неё мешочек с золотыми монетами. Те глухо звякнули, и этот звук вывел Хосе Мария из задумчивости. Вокруг никого не было. В фонаре безжизненно теплился фитилёк свечи. Из незакрытых дверей тянуло промозглой сыростью. В груди опять что-то натужно захрипело и забулькало, как вода в старом закопчённом котле.
Хосе Мария вышел из исповедальни и медленно приблизился к первой лавке. На ней выпуклой тенью возвышался злосчастный мешочек. Он взял его и повернулся к алтарю. Ему показалось, что Христос мученически посмотрел на него и опустил глаза вниз. Но в его взгляде он прочитал одобрение. Или это опять только показалось? Дева Мария с младенцем на руках улыбнулась ему, как бы говоря, что она его прекрасно понимает, и что младенца своего ей тоже надо было чем-то кормить, чтобы он потом пролил свою кровь за всех людей на свете.
– Семь дней… отложу на семь дней, – пробормотал он. – Ты же всё видишь! Ты сам прислал его ко мне. Пусть семь дней пройдут, и я построю новую церковь Тебе во славу. Взяв это золото из рук зла, Ты предаёшь их в руки добра. Да исполнится воля твоя! – с этими словами Хосе Мария зашёл в свою комнату и положил золото в сундук под кроватью. Мешочек был из тёмно-красной мягкой кожи, с красивой синей ленточкой из шёлка. Он давно такого не видел. Засыпая, Хосе всё ещё чувствовал на руке его приятную мягкую тяжесть, которая будоражила воображение и постепенно превращалась в диковинные сны.
Весь следующий день прошёл в бесконечных делах и молитвах о семье де Молина. Хосе Мария искренне хотел, чтобы Господь снял с него непомерный груз «соучастия» в расправе над этой несчастной семьей. Но пока ему оставалось только надеяться. Помогать с утра никто не пришёл, Мария простудилась под дождём, да ещё надо было отслужить обедню. Ближе к вечеру наконец разошлись последние прихожане, долго и мучительно обсуждавшие, кто и где будет стоять, и за кем им идти на будущем венчании. Как будто кроме церкви этого нигде нельзя было сделать… Хосе Мария горестно вздохнул.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте