– Всё исполню, – ответил Вавила и через пять дней, вновь встретившись с Якушевым, сообщил:
– В тревоге они, те, кто измывался над Дмитрием и его женой. Дом его сожгли, погубить его хотели с женой и детьми вместе, да поздно. Как пожгли, поняли, что пустой дом был, – выехал Дмитрий с семьёй из села и может заявить на них в полицию, но не знают, где его искать.
Призадумался Якушев, вроде бы и весть хорошая, можно сгубить Дмитрия чужими руками, и опасная, – изловят душегубов, вспомнят они всё, на Вавилу укажут, а через него и ему самому не уйти от каторги.
– Повременю, время покажет, как быть, – подумал Пахом Назарович, а вслух сказал. – Завтра на это место приходи. С Дмитрием пойдём сети ставить. Вот ты ему как бы между прочим и намекни, чем он может себе и семье своей помочь.
На следующий день утром Якушев подошёл к Дмитрию и предложил ему пойти на реку – сети, вечером поставленные, проверить и вновь их поставить
– Сеть поможешь ставить, – сказал. – Рыбы наловим, к обеду твоя жена Виринея голубушка уху сварит, а к вечеру, дай Бог живы будем, и жареной рыбки поедим.
У реки Дмитрию повстречался его знакомец, с которым он три года назад переселился в Алтайский округ из Орловской губернии.
– Потолкуй с товарищем своим, может быть, он тебе дело какое скажет, а я и один справлюсь, – сказал Якушев и, усевшись в лодку, погрёб к заветному месту на реке, где обычно ставил сети.
– Рассказывай, дружище, какими такими добрыми ветрами занесло тебя в эти славные края? – обнимая, с улыбкой приветствовал Дмитрия старый знакомец. – Слышал, как три года уже живёшь в селе Романово.
– Было… жил… только не ужился, мил друг Вавила. Народ в той деревне неприветливый оказался, пришлось уехать, – ответил Дмитрий.
– Вот оно как, – горестно вздохнул Вавила. – Дела, скажу, у тебя не мёд. Как дальше жить думаешь? Как семью кормить?
– Пятно тёмное передо мной, не вижу солнышка светлого. Одно на уме, продам лошадь и в город подамся, – печально ответил Епифанцев.
– Живал я в городе. Во сто крат там хуже, нежели в деревне, ни дома своего, ни землицы. Всё покупается, а продаётся только из деревни. А денег нет. Все, кто хотел лучшую долю в городе найти, последнее потеряли. Сгинули невесть где, а жены тех бедолаг детишек в детские дома отдали, а сами в гулящие пошли. И ты сгинешь там вместе с семьёй своей, друг мой Дмитрий, – горестно покачивая головой, проговорил Вавила.
– И как же мне быть? Посоветуй.