– Но замуж – это не выход!
– ДА! – подтвердила я, совершенно не понимая, о чем идет речь.
К нам стали стекаться животные со всех сторон. Спор разгорался жаркий. Полыхало похлеще того, когда мимокрокодил на поляне буянил.
– Да ты послушай, что эта рвань рыжая говорит! – возмущались некоторые.
– А как ты еще предлагаешь нам Ладушку от Кощея уберечь? На свою жену он ни руки, не меча не поднимет. А вот если она нашей Бабой Ягой будет, так это всему злу в изнанке такая опасность, такая… – пыталась найти подходящие слова лиса. – Что все злодеи не просто на воротники пойдут, а сразу на шубы!
Звери призадумались. Никому злодеев жалко не было. Я так и видела, как шестеренки поскрипывали и прокручивались в звериных головах. Лесные вовсю шевелили мозгами, пытаясь придумать, как же им меня на Кощеев натравить, видно, многим здесь, в сказочной изнанке, эти злыдни крови попортили.
– И к тому же, – продолжала хитрохвостая лисица, – кто помешает Ладушке после замужества своего мужа с потрохами съесть?
– Не будет никакого замужества ни с Кощеем, ни с кем-либо еще! Ни сейчас и никогда вообще! – отрезала я.
– А как ты тогда домой возвращаться собираешься? – невинно поинтересовалась лисонька.
– Брось, рыжая, – пробурчал медведь. – Ты медка и блинов на свадьбе поесть хочешь, а не о счастье Ладушки заботишься.
– Вот как? А кто тогда из вас со злом сразится и Ягу от Кощея защитит? – К моему удивлению, вызвались двое. Медведь, что успел с той стороны сюда в изнанку пройти и задержал мимокрокодила, пока я проход закрывала, и… лысый ежик.
Отважный малыш уже сгонял за катушкой ниток и соорудил себе перевязь для иглы. И выражение мордочки у зверька было настолько сосредоточенно-упорное, что я не сомневалась: покажи Кощей здесь хоть кончик своего носа – тут же будет заколот насмерть.
М-да… с такими защитничками мне ничто не грозит.
– Мне бы вот только… это… – смущаясь, попросил ежик. – В рыцаря превратиться или хотя бы в королевича. Раз ты наша Баба, может, колданешь разочек, а?
Эта просьба застала меня врасплох сильнее, чем предложение руки и печени Кощея от Патрикеевны.
– Да ты что, я же не умею!
– Не умеет она, как же! – хмыкнула лисичка, махнув хвостом в сторону огненного петуха, важно расхаживающего по пепелищу.
Ежик, смущаясь, поведал, что ему было нужно.
Ну что мне стоило чмокнуть такого ярого защитника разочек? Не с Кощеем же лизаться, я в своей жизни столько кошек перецеловала. Ежик – почти что кошка, только лысая.
Собравшись с мыслями, я запечатлела на влажном носу смачный поцелуй. Вся поляна затаила дыхание.
– Что-то не помогает. –