– Я знаю, что да, но официально пока рано. Вот забьется сердце у ребенка, тогда можно!
Забьется сердце у ребенка…
Дима с шумом втянул в себя воздух и откинул голову назад так, что больно врезался затылком в Муна.
– Что такое? Прости, я ляпнул, не подумав.
– Нет. Ничего. Жизнь вокруг идет, а дети – это естественное продолжение любви. Рад за вас с Санни. Просто я слышал, как забилось сердце ребенка.
– Как слышал? Подожди-подожди. – Мун развернулся лицом к Диме, положил руку ему на плечо и повернул друга к себе. – Стук сердца ребенка на таком крошечном сроке слышит только истинный. А момент, когда сердце сжимается первый раз, вообще считается важным. Говорят, у женщины в это время будто живот сводит от жара, а у ребенка и отца-оборотня возникает особая связь. Но я вот что не пойму: как это чувствовал ты?
Глава Иных даже не сразу понял, что сказал волк. Два раза прокрутил в голове слова, нахмурившись, а потом как подорванный вскочил на ноги.
Док
Ветер тревог пробирал врача до костей. Мужчина чувствовал себя так, словно идет по долине горячих гейзеров и в любой момент может свариться заживо.
Все вокруг словно играло против него, взрывалось кипящей неожиданностью.
В отличие от других докторов оборотней, Док практически не имел дел с беременными, а уж тем более с человечками, которые носили ребенка гибрида. Да и когда бы? Сначала врачевание в изоляторе, потом свобода и работа уже на воле. У него была всего одна беременность оборотницы в клане Иных перед глазами, а остальное – теория.
Впрочем, эту самую теорию он знал прекрасно. И также знал, что ребенок-оборотень – это абсолютно непредсказуемое создание, способное влиять на мать неожиданным образом. Док слышал, что во время беременности жены альфы его любимая лисица начала испытывать необъяснимую страсть к полной луне, а на последнем месяце беременности завыла так, что все волки в стае Суворова обернулись, как после клича альфы об обороте.
А в клане медведей человечка Злата, когда носила ребенка главы, не подпускала к себе никого на расстояние пушечного выстрела, кроме мужа Влада. Ее подруга, человечка Марина, которой посчастливилось стать мамой уже трижды, каждый раз описывала беременность как временное превращение в медведицу по поведению и желаниям. И у всех детей в утробе была просто невероятная связь с их отцами – те лучше матери чувствовали, что хочет их малыш.
Исходя из всего того, чем делились другие доктора стай и кланов, если ребенок Веры действительно полностью изменился и стал оборотнем, то Док крупно влип. Чуть не опоздал: связь с отцом почти создалась!
Он еле успел вмешаться, но и то не ощущал уверенности, что прервал ее.
Чувство вины грызло душу Дока маленьким червячком. Дружба с Димой душила, врач еле дышал.
Он не думал, что осложнения начнутся так быстро. Что Вере будет приятен запах Димы, а от жениха ей будет тошно. Что ребенок отреагирует на нервничанье мамы, ускорив начало связи с отцом. Что Дима услышит стук сердца ребенка.
Это