Девочка, громко рыдая, поворачивается к стене и прижимает к себе ноги, маленькие ручки обхватывают плечи. Точно так же, как это делает эта девушка…
– Но в тот вечер тебя там не было, – говорит она с укором.
Я оборачиваюсь. Блондинка стоит прямо за моей спиной, все еще обнимая свои плечи.
– И он продолжал, – говорит она, глядя мне прямо в глаза. – Мама знала, но ничего не говорила. Она тоже боится его. Его все боятся.
Теперь она опускает глаза и смотрит в пол.
– Я солгала тебе, когда сказала, что девственница. Перестала ей быть в двенадцать лет. Четыре года он насилует меня. Сейчас я… уже даже не сопротивляюсь.
Она плачет. Не думая, я тут же подхожу к ней и крепко обнимаю. Крепко прижимаю к себе.
– Я больше не позволю ему тебя трогать, – шепотом обещаю ей. – Клянусь, я не позволю ему больше к тебе прикоснуться.
– Что ты сделаешь? Он не просто извращенец, педофил и насильник. Он к тому же, как оказалось, и маг. Узнав, что он не обычный человек, я поняла, что случилось со Славкой, моим парнем… я рассказала ему об отце, и он пообещал, что убьет его. На следующее же утро Славки не стало. А отец пришел этой же ночью ко мне, и сказал, что убьет каждого, кто попытается его остановить. А еще сказал, что если я расскажу еще кому-нибудь… он убьет мою маму. И он сделает это, Миша… он сделает это!
Всю речь она говорила сквозь слезы и всхлипывания.
Я все вспомнил. Вспомнил ее имя и то, как здесь оказался. Я понял, что нахожусь в Игре.
– Дай мне кости, – слышу голос и оборачиваюсь на него. Тот худощавый мужик! Но только теперь на нем нет того футуристического красного плаща, а самая обыкновенная одежда. Но он все еще худой и мерзкий. Скелет, обтянутый тонкой кожей. – Дай кости – и я убью его. Даю тебе слово. Силенок у меня хватит.
Кости зажаты в моем кулаке, а Алла почти не двигается. Она просто стоит, прижавшись ко мне, и тихо плачет.
– Я не могу их отдать, – шепотом отвечаю ему я. – Не могу. Я сам с ним разберусь.
– Сам, – стиснув зубы, отвечает худощавый мужик, – ты лишь разделишь участь Славика.
– Нам пора уходить, – говорю Алле и беру ее за руку. В этот раз никаких вспышек – ничего такого, что было ранее, не происходит. Хочу забрать с собой и маленькую Аллу, но кровать уже пуста. На ней лишь небольшое кровавое пятно, словно шрам на гладкой бархатной коже.
Комната пуста. Мы покидаем ее, спускаемся по лестнице вниз и выходим из дома. Прямо на участке стоит стол. За ним сидят Макс, Джессика, Микаэлла и Крис. Два стула свободны, и мы с Аллой их занимаем.
Я беру свои кубики, а она свои.
Вскоре уже нет ничего – ни травы под нашими ногами, ни дома. Вокруг – лишь черная, непроглядная тьма.
Рука Аллы, сжимающая кости, дрожит.
– Никогда не бросай меня, – просит она. Ее брови и губы дрожат. – Я поверила тебе, Миша.
– Не брошу, – обещаю я ей, глядя в глаза.
– И ты… не чувствуешь… никакого ко мне отвращения?
– Нет.
– Даже после того, как увидел