Насколько мне известно, в обширном корпусе польской литературы по экофилософии и этике окружающей среды пока отсутствуют философские исследования на тему антропоцена. Немного на сегодняшний день и философских работ, предметом которых является проблема изменения климата. Об этико-правовых аспектах климатических изменений пишет Малгожата Каневска51, которая рассматривает существующую на сегодня литературу по этике климата и климатических изменений.
Если говорить о мировой литературе, то в области философии климатических изменений исключением можно назвать работы Рут Ирвин, философа из Новой Зеландии. Она исследует проблему климатической катастрофы в политическом контексте, используя при этом отдельные категории философии Мартина Хайдеггера52. В рамках традиции аналитической философии заслуживающим внимания исключением является и подход американского философа Стивена М. Гардинера, с точки зрения которого изменение климата наносит сокрушительный удар по морали53. Во второй главе я подробнее остановлюсь на его позиции.
Тема антропоцена вызвала интерес и у философов – прежде всего, как мы увидим, у авторов, связанных с традицией философии науки и техники, среди которых уже упомянутый Бруно Латур, Донна Дж. Харауэй и Изабель Стенгерс. Датский философ Сверре Раффнсёе, занимающийся изучением мысли Мишеля Фуко, в небольшой работе «Философия антропоцена. Поворот к человеку» (Philosophy of the Anthropocene. The Human Turn) пишет об антропоцене как эпохе очередного – несмотря ни на что – гуманистического поворота54. По мнению Раффнсёе, идея антропоцена указывает на изменение отношений между людьми и нечеловеческими субъектами (другими видами и Землей). Поскольку в эпоху антропоцена мы пытаемся одновременно дать новые определения человеку, интенциональности и материальному, нам не хватает традиционных понятий, и возникает потребность в новом словаре. Однако, как утверждает Раффнсёе, мы по-прежнему ориентируемся именно на человеческие категории.
Полагаю, наиболее точную интерпретацию этой проблемы мы находим у Латура.