Девку, которая упала, не добежав дистанцию, ожидало другое наказание. И это самая приятная часть вечера. Заставив привязать игрушку к толстому шесту перед казармами, достала свой любимый кнут. Он был выполнен из чистейшей кожи. Тонкие полоски с маленькими заостренными кончиками. Это не металлические насадки, а скорее покрытая напылением из серебра кожа. Таким образом она становилась острее и доставляла больше боли. Раны при этом получались ровные и аккуратные, свести шрамы при необходимости не составило бы и труда. Мои рабы должны быть идеальны!
– Ты, – указала на вольника. – Твое наказание будет иным. Сейчас возьмешь это кнут и нанесешь ей двадцать сильных ударов. Учти, если ты не постараешься, бить буду я. А делать это умею профессионально, уж поверь.
Раб смотрел на меня с презрением и желанием послать куда подальше. Это ощущалось в полной мере, что бесило. Он вещь! Игрушки не имеют своего мнения! Он должен беспрекословно подчиняться. Размахнулась и плеть рассекла воздух, опустившись на спину рабыни. Та закричала в полный голос, а на спине появился отчетливый порез, сквозь который начала литься кровь. Я даже отвлеклась, залюбовавшись своим действием.
– Все еще будешь упрямиться, вольник? – усмехнулась, видя, как он дернулся во время удара.
В ответ мне махнули головой и приняли кнут. Первый удар был слабый, слишком.
– Не засчитывается, – постаралась говорить спокойно. – Все еще двадцать ударов.
Раб практически зарычал, но вовремя взял себя в руки. Меня лишь раззадоривало, что он ослушивается и продлевает мучения нерадивой игрушки. Я всегда могла отдать ее смотрителям. Те любили забавляться с такими слабыми экземплярами, ломая их психику. Женские образцы всегда были легкими в плане подчинения. Хотя я предпочитала иные методы психологического насилия. Все же портить товар не хотелось.
Взмах плети, пронзительный крик и кровавая полоса. Секунда и очередной удар. Вольник бил не останавливаясь, считая вслух. Раз, два, три, четыре, пять… Я даже залюбовалась процессом. Обнаженный до пояса раб с привлекательным, можно даже сказать красивым, телом приводит в действие наказание. Спина игрушки покрывается очерченными кровью полосами. Что удивительно, он так ловко управляется с плетью, что все удары приходятся на свободные участки тела. Ни одной пересекающейся линии. Но на пятнадцатом взмахе все прекращается.
Раб оборачивается на меня в нерешительности. Ах, да, девка уже перестала кричать, лишь хрипит при ударах, пребывая в отключке.
– Продолжай, – скривилась. – У тебя есть три секунды, иначе наказания не будет засчитано и повторится завтра.
Ненависть в его взгляде буквально выплескивалась на меня. Он молча умудрялся показать, что мечтает убить меня самой мучительной из смертей. Вот только сделать это не может, поэтому и выполняет все мои