Тут из дверей, находящихся рядом с кабинетом главного редактора, вышел высокий мужчина лет тридцати пяти – сорока. Он был очень худ и, можно даже сказать, костляв. На мужчине был аккуратный костюм-тройка нежно-серого цвета, который несколько дисгармонировал с его всклокоченной шевелюрой.
Засунув под мышку кожаную папку, мужчина закрыл за собой дверь и, сверкнув в нашу сторону стеклами очков, неспешно направился по коридору.
– Александр, можно вас на минуточку? – окликнул его Чуев и устремился к нему.
Мужчина остановился и дал Чуеву себя догнать. Тот энергично заговорил с ним о чем-то в своей неспешно-булькающей манере. Мужчина посмотрел на ключи в своей руке, потом в глубь коридора, после чего что-то тихо и вежливо ответил Чуеву и отправился своей дорогой. Чуев, однако, не отставал, оббегая своего собеседника то с одной, то с другой стороны. Так они оба скрылись в туалете.
– А это кто? – спросил я у Седого про нового собеседника Чуева.
– Это тоже достопримечательность, можно сказать, звезда местной журналистики. Заместитель редактора нашей газеты Александр Бомберг.
– Про этого я слыхал, – сказал я. – Это тот, кто все о мафии и коррупции пишет? Почитывал я пару раз его статейки. Похоже, он приобрел на них славу борца за справедливость.
– Угу, – сказал, прищурясь, Седой. – Вместе с этой славой он приобрел еще массу приятных мелочей.
– Ты о чем?
Седой не успел ответить, так как двери лифта снова раздвинулись, и из них вышел невысокий субъект с растрепанными волосами и в очках. Он был одет в серую курточку грязных тонов, а под мышкой держал кожаный портфель. Мужичок, мельком глянув на нас, нырнул в кабинет главного редактора.
– Пошли, – сказал Седой, спрыгивая с подоконника. – Нам пора.
– Это что, главный? – спросил я несколько удивленно.
– Да, – ответил Седой, открывая дверь кабинета. – Ирочка, главный у себя? – спросил он у секретарши, ехидно улыбаясь.
Секретарша демонстративно посмотрела у себя под столом и с ухмылкой ответила:
– Да, видимо, у себя. Проходите.
И мы вошли к главному редактору. Его кабинет был квадратным и находился в торце здания, поэтому окна располагались с двух сторон. В углу стоял редакторский стол и кожаное кресло.
– Василий Борисович, – сказал Седой с порога, – это мой приятель Владимир Мальков, медик. Мы о нем вчера с тобой говорили.
– Проходите, садитесь, – редактор улыбнулся, приглашая нас к столу. – Василий Борисович Гармошкин, – протянул он руку.
– Мальков Владимир Александрович, – в ответ представился я.
– Та-ак, – протянул Гармошкин. – Так-так-так…
И принялся сосредоточенно разглядывать поверхность стола.
– Ага! – наконец поймал он мысль. – Значит, так… Концепция любой газеты –