– Тогда не открою, – категорически отказалась подчиняться женщина. – А чего тебе надо-то, что ты так из комнаты выйти хочешь?
– Смерти твоей.
– Чего нет, того нет, – отрезала Недоделова. – А значит, придется тебе до утра запертым посидеть.
В комнате на некоторое время наступила тишина, лишь изредка нарушаемая недовольным бормотанием супруга. Затем раздались шаркающие шаги.
– Ты чего там ходишь, а? – не выдержала напряжения Валентина Петровна.
– Думаю, – откликнулся муж.
– Ха, думает он, – усмехнулась коварная супруга. – Да тебе и думать-то нечем, потому что у тебя вместо головы мочалка проспиртованная.
– Вот ею и думаю, – ничуть не обиделся Недоделов.
– А о чем?
– О том, что я с тобой сделаю, когда отсюда выберусь. Может, я тебя зарежу, а может, в погребе сгною.
– Ага, разбежался, держи карман шире, – не сдавалась Валентина Петровна.
– А я сейчас возьму и в окно вылезу, – пригрозил супруг.
– Вот Пупсик обрадуется, я его как раз на ночь с цепи спустила, – откликнулась жена.
Иван Иванович выглянул в окно и увидел, что под ним действительно сидит Пупсик. Недоделов пса жутко не любил, впрочем, эта антипатия была взаимной. Каждый раз, выходя во двор, хозяин дома так и норовил зарядить Пупсику сапогом в живот, а пес в ответ на это всегда рычал и скалил свои огромные желтые клыки, как будто предостерегая: «Вот когда-нибудь доберусь я до тебя, тогда поищут твои кости». Нет, что ни говори, а лезть через окно – не самый удачный способ выбраться из подстроенной женой ловушки. И тогда Иван Иванович решил пойти на хитрость и кардинально изменить тактику поведения.
– Валюшенька, я кушать хочу, – прогнусавил он.
– Нормальные люди по ночам спят, а не кушают, – возразила супруга.
– Я и в туалет хочу, – не сдавался пленник.
– Потерпишь, – продолжала измываться над мужем Валентина Петровна.
– Слушай, а если я пообещаю тебя не трогать, тогда выпустишь? – решился на последний шаг Недоделов.
– Знаю я твои обещания, я тебя выпущу, а ты до утра меня по двору гонять будешь, – не поверила женщина.
– Буду, – подтвердил Иван, поняв, что и таким образом не удастся уговорить жену его выпустить.
Недоделов был очень удивлен странной выходкой своей жены. Раньше она никогда его не запирала, а, наоборот, пряталась сама куда-нибудь подальше, чтобы не попасться страдающему похмельем мужу под горячую руку. Чего она теперь добивалась и на что надеялась, заперев своего мучителя в комнате, Ивану Ивановичу было непонятно. Что-то, по всей видимости, жена задумала против него, и это необходимо было немедленно выяснить.
– Хорошо же, я тебе еще покажу, – процедил слесарь и, громко бухнувшись на колени, протяжно застонал: – А-а, умираю.
– Только до утра не помри, – предупредила его Валентина