– Ничего не получилось, – признался Квирин серьезно. – Вот почему у него дурное настроение.
У меня подкосились ноги, и я опустилась на ковер, оказавшись на уровне глаз Квирина.
– Ох. – Я надеялась, что в темноте он не увидит, как я смаргиваю слезы. Но, к сожалению, тролль услышал, как я тихонько шмыгаю носом.
– Ты плачешь?
– Нет, – соврала я. – Но он так об этом мечтал. Мне очень жаль.
Я почувствовала угрызения совести. Опять я, глупая корова, думала только о себе. Плевать, что Кассиан подумал бы о моем лице или обо всем остальном. Это ужасно эгоистично. Он вынужден жить в темноте – я боялась даже представить себе такое и не пожелала бы и злейшему врагу. Неудивительно, что он злился. Ауреолы оставались его единственной надеждой. Должно быть, он раздавлен, но все равно подумал, чтобы отправить мне записку с бабочками-хранителями. Парень с волшебной палочкой проткнул бы меня насквозь, если бы они его не прогнали. Я вытерла слезинку со щеки.
– Я говорил тебе, что Кассиан должен смириться со своей судьбой.
– Тебе легко говорить. Ты не застрял в полной темноте.
– У тебя хотя бы раз складывалось ощущение, что он не справляется без зрения?
Я бы с удовольствием проигнорировала его замечание.
– Нет, конечно, – призналась я.
– Вот. Не беспокойся о нем. Кассиан, даже слепой, может эльфийкам глазки строить.
Я прекрасно об этом знала. Меня будто пырнули ножом в живот, достав до самых внутренностей.
Квирин продолжал бодро рассказывать:
– С тех пор как Кассиан спас Элизьен, они к нему в очередь стоят. Не проходит и дня, чтобы ему под дверь не положили цветы. Да ему можно магазин открывать. В «Харуспексе» постоянно печают стихотворения о мужестве и отваге Кассиана. Во дворце у него есть свой почтовый ящик для поклонниц. Это нелепо, ведь он сам не может прочесть ни письма, ни стихи. Не хватает еще, чтобы они ему серенады пели. Хотя Кассиан не выжил бы без тебя, эти глупые эльфы решили не думать об этом. Элизьен назначила его своим личным телохранителем. Впервые за всю эльфийскую историю. Эта должность гораздо выше его статуса, но, кажется, никто не возражает. Обычно во дворце служат только эльфы из первой и второй семей.
Я заплакала еще сильнее. Я ни о чем