Глава 4. На дне
Понедельник начался с ритуала, зарожденного всего три дня назад, но уже ставшего незыблемым – Веру спрашивали о сновидениях.
– Да опять ничего особенного! – она начала с тоже традиционного бурчания.
– Но ты это «ничего» помнишь? – прищурился Женька. – Тогда рассказывай.
– Ты приснился. Ничего не делал, ничего не говорил, выглядел как сейчас – в этих же брюках и этой же рубашке. Хотя погоди… – она сосредоточенно нахмурилась. – Не в этой же. Рубашка была зеленая, а не синяя.
Николай рассмеялся:
– Вер, так у него три рубашки, которые он постоянно меняет: синяя, зеленая, синяя, зеленая, а в пятницу – белая. Так универ, собственно, и узнает, когда пора расходиться по домам. Он завтра по своему расписанию в зеленой придет! Ты предсказала то, что тебе любой здесь предскажет.
И Женька тоже был немного разочарован:
– И все? Видимо, что-то про завтрашний день. Что я говорил? Где стоял?
– Больше ничего, – подумав, твердо ответила Вера. – Вообще.
– Этого не может быть! – Женька не сдавался. – В предсказании должна быть хоть какая-то дельная подсказка, как цвет машины, например. Не может же быть подсказкой то, что ты увидишь меня завтра?
Но Вера не была согласна:
– С чего вы придумали, что в каждом моем сне будет важный смысл? Какой смысл заключался в игрушечном медвежонке? Тот сон не предупредил нас ни о какой опасности и ничего не дал, он просто сбылся с искажениями и поперек здравому смыслу.
Друзья вынуждены были остановить споры, чтобы не раздражать недоделанную прорицательницу сильнее. Хотя Женька подумал о том, что и в первом сне был важный смысл: ведь именно после него они узнали о ее способности. Что произошло значимее за последнюю неделю? А после реализации второго сна они выяснили, что банда Марата зачем-то следит за Базукой. Пусть и опосля, но хоть какое-то ничтожное новое знание они получали – значит, должны получить и из завтрашней рубашки, как бы бессмысленно это сейчас ни звучало.
После второй пары они встретились с Андреем и Захаром на пятачке третьего этажа – для того же самого допроса и того же ответа, над которым теперь посмеялись еще двое. Но Базука быстро отвлекся на свое:
– Эх, последняя неделька – и свобода!
– В каком смысле? – заинтересовался Ник.
Ей ответил Андрей:
– Назвать преддипломную практику свободой может только Захар Максимович, право слово. Но он имел в виду, что наши пары заканчиваются, весь наш курс рассосется по производствам.
Это Веру немного испугало – все-таки спокойнее знать, что в случае чего на общий сбор уйдет пара минут.
– Вы и в институт приходить не будете? – ужаснулась она.
– Гляди-ка, она уже по мне скучает, – погладил себя неизлечимый идиот по груди. – Будем. Но еще реже, чем обычно. Раз в неделю в лучшем случае. Но для начала же надо еще определиться, где ту самую практику