– Разумные мысли для юного создания. Действительно, мы должны не скупиться, – утвердительно кивнул Морозов. – Вот я рос с твёрдой верой в начало светлого коммунизма в 1980 году. Говорили, что денег не станет и, того и гляди, разразится мировая пролетарская революция на всей Земле. Сейчас понимаю, какой глупостью было во всё это верить. Верить в то, что какой-то избранный историей класс или сословие непременно будет управлять всем глупым человечеством. Выходит, в наши дни айтишники должны устраивать свою мировую компьютерную революцию? Эй, айтишники всех стран, объединяйтесь!
Алёна рассмеялась, Морозов тоже по-доброму улыбнулся:
– Так-то вот. Хотя сейчас я понимаю, что коммунизм – это сказка, но не добрая – на крови, про золотой век, про времена царя Гороха, правда без царя. Строй, который походит скорее на монастырь с безупречными монахами, надуманный идеалистами под прикрытием лозунгов о неизбежной гибели капитализма. Я в начале девяностых прятался от бандитов в одном монастыре, так скажу по секрету – я и там не видел всеобщего сердечного согласия между послушниками. И это нормально, мы слишком разные.
Алёне не понравилось направление разговора. Она терпеть не могла политику, как и большинство её ровесников и знакомых, ибо резонно считала себя совсем неопытной в этой сфере. Она постаралась плавно перевести беседу в нейтральное русло:
– А почему вы решили собирать вот эти предметы искусства, а не картины, например, модных импрессионистов или авангард?
– Ну, коллекционируют не только Мане или Ренуара. Один из наших крупных предпринимателей, как известно, выкупил коллекцию пасхальных яиц Фаберже. Да, многие картины приобретают, но я вот захотел отличиться от всех и, когда появились лишние деньги, решил поначалу коллекционировать раритеты советской эпохи. Тем более что я ведь выходец из неё, из той самой эпохи. Можно сказать, моя плоть и кровь из СССР. Я любил то время, но и возненавидел его. Вам, нынешней молодёжи, наверно, не понять нас, почти стариков. Вы все расслаблены, а мы росли, наоборот, натянутыми как струны – то октябрятами строились в ряд, то пионерами дули в горн да голосили «Взвейтесь с кострами». Ну а будучи комсомольцами, таскались по субботникам и собраниям. Да вдобавок я, вообще-то, в детдоме начал своё житьё-бытьё, когда умерли родители. Ну да ладно, совсем не то, что надо, я помянул. Так вот, принялся я время от времени навещать вернисажи да антикварные лавки. Оказалось, из советского добра выбрать-то что-то для моей души и моих глаз – не-че-го. Вот такая прошла пустозвонная эпоха, просто мыльный пузырь для искусства, девочка. Ну а советским реализмом я с детства сыт по горло. Как оказалось, всё прекрасное сотворили или до революции, либо оттуда тянулись корни, или прямо вопреки заветам и указаниям советской