Ночь на каменке
Мерцает филин глазом посторонним
На берегу пустынного притока.
Летит журавль многосторонний,
Врезаясь грудью в свет высокий.
Ложатся травки равнодушно,
Поля стремятся на покой,
Природа дремлет, воздух душен.
Я вышел в сад, мне сад послушен:
Встаёт на цыпочки трава,
У каждой травки голова,
Которая качается лениво.
Я подхожу,
Гляжу и вижу:
Раскачивает головой крапива,
Руками тонкими поводит
И говорит: – Который час?
А ей мышёнок отвечает, —
Танцует польку подбочась.
По небу туча пролетает,
Бросая тень в неслышный сад.
Мышёнок хвостиком виляет,
Вильнёт разок, вдруг псы залают.
И снова тихо, рожь кругом.
Две девы смотрят за окном,
Увидя тучу, говорят:
– Наверно завтра будет град.
(1) Элегия
Семейству Кацман
Я снова выйду в жёлтый сад
и долго плакать буду там,
а ветер волосы сорвёт,
а ветер волосы швырнёт
в глухой посад,
пустой посад
к зубчатым ворота́м.
Чернеет сад, гудит в окно,
звенит младенцами собор.
Вокруг сосновый стынет бор,
в бору том ветер и темно.
Терзаньем зла лесник объят,
лежит и смотрит в муравейник,
в его крови блуждает яд.
Зырян мужи
грызут кофейник
и сотейник.
а надо всем поют стрижи,
а подо всем зияет ад,
где черти пыльные белеют,
роятся, то во тьме глазеют,
болеют, бельмами страдают,
стареют,
горечь пьют, потом
спешат в задворок – отчий дом,
шакалом отдалённым лая.
Таких шакалов дева злая
погладит пальчиком потом.
Стиханет шёпот
над лугами
и топот козьими ступнями.
Уж старцу снится тишина,
а гному снится вышина.
Уже проходят стороной
калеки с поднятой клюкой.
Летает ангел над селеньем,
огни погасли – здесь и там.
Дитя замолкло. На моленье
шагает дьякон по мосткам.
В речонке смирная вода
легла – светла и молода.
Готовят ужин, дым струистый
порхает птицею нечистой.
В печальный миг
тот день поник.
Пастух трубит в свою дуду:
труда-уду
уда-труду.
То знак вечерний.
Признак верный.
Последний зов спешить к венцу
по небу грозному тельцу.
День завершается дорогой,
а на душе моей тревога,
которая мне, говорят, к лицу.
Я выйду той дорогой в сад
и долго плакать буду там,
шум ветра волосы сорвёт,
в окно швырнёт,
в глухой посад,
где тихий зов, где тёмный сад
да буйных пчёл бесцельный гам.
Шуми-шуми, богов стихия,
под