– И мужу помогла, а он говорил я бомж, и работу нашли… – намекнула она на то, что с ним сделала, – но мы поженились и счастливы, планируем дом в ипотеку брать…
– Идите в храм или монастырь… – послал я её, – и просите у бога помощи, бог не оставит…
– Обратитесь к батюшке, – обиделась она на то, что я её послал, – я думаю вам помогут…
– Обрисуйте ситуацию… – уточнил я от чего мне обращаться, – наверняка есть организация, что помогают людям… и не опускайте рук…
– Я думаю, что это испытание… – пояснила она мне, – и жизнь начать заново с нуля…
– Бог помощь… – отшил я её, уже на скорости убежав.
Я не ведал в тот момент, что и они не долго поживут после издевательства. Я на столько тогда был туп… На столько беспомощен, что ко мне через два метра уже подошла какая-то Ирина из ВДА.
– Здравствуйте, – соблюдала она вежливость, – Константин, не сдавайтесь.
– Тяжело, больно, обидно, но думается, что самое худшее уже позади, – отшил я её соболезнование, – Ищите работу.
– И вы, – кивнула она мне, – Можно в монастырь трудником пока.
– Либо найти подработку, хоть без оформления, – стебался я уже над этими кувертами, – Есть почасовая оплата, если на билет.
– Господи, дай сил Вам, – поблагодарила она и ушла, – Держитесь!
Я также шёл прямо по дороге и не знал, что мне и делать. На встречу шёл мужик с лопатой и кастрюлей с чем-то. Я побледнел. Он представился Сергеем:
– Что бы не произошло, – внезапно сказал он, – Вероятность умереть от голода в 21 веке пусть даже и не в самой богатой и благополучной стране мира практически сведены к нулю.
– Я не понимаю вас, – сказал я ему. Он открыл кастрюлю и там были человеческие зародыши. Он кинул в меня одним и продолжил говорить за мной следуя:
– Да, – утвердил он, что знает мою реакцию, – они есть, но, если уж только совсем пассивно принять ситуацию.
– Зачем вы это делаете, – убегал я от него, как мог, – людоеды! Людоеды! Бесы! Бляди!
– Вы можете сделать что-то более эффективное, – смеялся он, меня с кастрюлей в руках нагоняя, – Например, найти какой-то угол и лечь там, свернувшись калачиком.
– При даже минимальной активности возможность голодной смерти в настоящее время сведена к нулю, – объяснил я, – Даже если вы намеренно захотите это сделать вам этого не позволят, Поместив вас в лечебное учреждение и через вену накачав питательными веществами и далее поместив вас в социальное учреждение.
– Даже в блокадном? – разочаровался он, – в блокадном Ленинграде погибали те, кто абсолютно пассивно принимал ситуацию и переставал выходить из своих квартир.
– Те, кто активно продолжал сопротивление умерли, – пояснил я ему, – Работал на заводах, рыл окопы, собирал трупы павших.
– Среди этих людей процент выживших гораздо больше, – согласился он, перестав кидаться достаточно давно от момента нашего обсуждения, – Некоторые живы и по сей день и это в условиях зимы, отсутствия