Войдя в убогую комнатку, он увидел женщину около сорока. Казалось, та уже не реагировала на окружающие звуки, а взгляд её был прикован к окну, выходящему в сад, где радостно пели птицы и шумел весёлый ветер.
Батюшка подошёл к Пелагее поближе. Черты её лица показались Алексию слишком знакомыми, но тщетно пытался он вспомнить, где мог пересекаться с умирающей, поэтому, присев на стул у её кровати, как и обычно в таких случаях спросил:
– Мне передали, что ты хочешь исповедаться, Пелагеюшка?
– Да, – слабым голосом произнесла умирающая.
– Тогда поведай мне грехи и прегрешения свои, – батюшка перекрестил женщину и приготовился внимательно слушать.
Пелагея стала рассказывать о своей жизни с самого начала: как в детстве разбила любимую мамину вазу, как часто ссорилась с сестрой и подругами, как не верила в Бога. Однако, оставшись без средств к существованию в пятнадцать лет, Пелагея пошла играть на флейте по улицам города, чтобы раздобыть денег на еду, но волею Всевышнего впервые оказалась в церкви, где для неё открылся совершенно иной мир.
Рассказанное умирающей до этого момента не особо интересовало батюшку, он даже чуть-чуть всхрапнул, а, проснувшись, лишь периодически покачивал головой. Иногда Алексию казалось, что он уже слышал нечто подобное раньше, но за свою жизнь батюшка успел послужить в стольких церквях, что тысячи историй, исповеданных ему прихожанами, давно перемешались в его голове и благополучно забылись, а новые не запоминались вовсе.
– Тогда я встретила его, – глаза умирающей вдруг заблестели, и она улыбнулась. – Он был добрым и заботливым, красиво ухаживал, но почти ничего не рассказывал о себе – говорил только, что любит меня и мы поженимся на Красную Горку. Однажды я случайно узнала, что жених мой учится в Духовной Семинарии, но перспектива стать женой служителя церкви меня совсем не испугала! Напротив, я даже обрадовалась, потому что сама верила в Бога! Но вскоре, когда я сказала, что у нас будет ребёнок, он запретил мне рожать нашего сына…
– Сына? – батюшка нахмурил брови и затеребил Евангелие.
– Да, Слава Богу, не приняла хоть этот грех на душу! Мы ведь так и не поженились – испугался мой жених, променял меня на дочь богатого и влиятельного чиновника. А сын мой внешне – копия своего отца, и я назвала его Алёшей.
– И сколько лет мальчику?
– Семнадцать.
– Ты рассказала ему об отце?
– Нет, батюшка. Мой сын поёт в церковном хоре и собирается поступать в Семинарию, и я не хочу, чтобы у него изменилось отношение к церкви из-за такого отца. Всё, что он знает, – так это то, что они безумно похожи внешне…
Алексий покачал головой. Его рука прикоснулась к руке Пелагеи. Он немного помолчал, но затем, резко отдёрнув руку, грозно произнёс:
– Значит, дочь моя, ты соблазнила служителя церкви, затем не послушалась его