Там с шумом отдаленным подходит электричка,
(Зеленый свет влюбленным я зажигаю спичкой).
Куда наклонит ветер: направо иль налево?
Все стороны на свете я изучаю смело.
Заброшенной тропинкой, что приведет в болото,
Стою я на развилке, как командир пред ротой.
Все плавно переходит в ту грань, где невозможное
И прошлое находит, и что всего дороже.
А в октябре встречает меня всегда, как надо:
Там листья облетают за опустевшим садом.
Осень? Наверное…
Хоть мне страшно и не страшно —
Поменять придется все же.
И, наверное, не важно
Кто из нас кому дороже.
И, наверное, напрасно
Снова номер набираю…
Замирает сердце: страстно
Ощутить тебя желаю.
Словно осень постаралась,
Убивая наши чувства:
Как и ты, я потерялась.
Так, наверно, даже лучше.
Конец
О Вас уже я и не вспоминаю,
И не зову средь ночи, как тогда.
Я осень золотистую встречаю,
Когда от лета больше нет следа.
И Вам писать я тоже перестану:
Не цинику нужны мои стихи.
Моя душа, наверное, устала
От действий Ваших сжатых и сухих.
И Вам звонить тем более не буду,
Чтоб вдруг опять на встречу не бежать.
Я лучше одиночкою побуду,
Чем Ваше снисхождение искать.
Но даже если вспомню ненароком,
В счастливый или, может, грустный час,
Я повторю заученным уроком,
Что я навеки потеряла Вас.
2000
Грустить не пытаюсь, глядя,
Как ты убегаешь вновь.
Волос твоих светлых пряди
Мою будоражат кровь.
Огонь твоих глаз счастливых
Улыбку вернет мою,
И дням этим серо-длинным
Подарит опять весну.
Шестнадцать тебя смущают.
Когда я была такой?
А мысли твои витают
На пристани неземной.
Как неиспорченный ангел
Искренне веришь в любовь.
Хоть раз ты себя заставил
Услышать мой страстный зов?
Меж нами лежит не пропасть,
А тень бесконечных дней;
Дыханье твое, как новость,
Уставшей душе моей.
Грустить не пытаюсь, зная,
Что эта моя любовь
К твоим белокурым прядям
Напрасно волнует кровь.
Падение
Нет любви, нет ожиданья
И тревоги непонятной
В предвкушении приятном
Долгожданного свиданья.
И дождем как будто смыло
Маски наши: ужасая,
В пепле, из души сгорая,
Всю любовь во мне убила,
Тайна эта наше счастье:
Ты так думал не один.
Среди «свечек» и витрин
Накликали