Не пронесло!
– Он сказал, что, как только он приедет из аэропорта, ты должна будешь сразу к нему прийти.
– А учредитель?
– Ой, да нужно ему сюда ехать! – фыркнула Оленька, брызнув слюной на только что накрашенный указательный пальчик. Поморщилась. – Он сразу в свою резиденцию поедет наверняка. А уж завтра… Завтра будет вынос мозга!
«У кого как», – хмыкнула Карина про себя. У нее этот вынос мозга и растление души начнется уже сегодня.
– Хотя, знаешь, Кариночка. – Оленька растопырила пальчики правой руки, помотала в воздухе ладошкой. – Я бы с радостью позволила ему выносить себе мозг. Такой мужчина-а-а…
– Какой?
Она перестала ее слушать, поддерживала разговор из вежливости, полностью переключаясь на работу.
– Не то, что мой парень! – вдруг выпалила Оленька и брезгливо сморщила носик. – Терпеть не могу! И Валерий Сергеевич тоже еще… тот фрукт…
И она тоже! И ее не минула чаша сия, с жалостью глянула на молодую девушку Карина. Ее тоже уложил на свою грязную койку похотливый монстр. Интересно, что он делает с ней? То же, что и с Кариной, или у него для нее припасены другие игры? Она хотела снова приложить палец к губам, предусмотрительно призывая девушку к молчанию. Но потом передумала. Оленька уже брякнула лишнего. Если прослушка сегодня в их кабинете установлена, Оленьке несдобровать. Либо уволит, либо заставит отрабатывать хамство.
– И какой же он? – повторила она вопрос, отвлекаясь на минуту от бумаг.
– Импозантный! Красивый, обеспеченный! – принялась она перечислять, загибая ненакрашенные пальчики.
Сама Карина их учредителя видела лишь однажды, и то со спины. И его высокий рост и накачанная фигура ее мало заинтересовали. Было это больше года назад, ее муж тогда только-только лишился работы и дико пил.
– Ну и что, что обеспеченный? Дальше-то что? Тебя, что ли, обеспечивать станет?
– А вдруг? – Оленька мило улыбнулась, обнажив некрасивые мелкие зубки.
«Вряд ли», – вздохнула Карина, опуская глаза. Такие импозантные рядом с собой терпят лишь совершенных. Посредственность не уживается.
– Ты видела его лицо, Карин? – не унималась Оля.
– Нет.
– А я видела! Это… Это лицо мужчины!
– Логично! – фыркнула она. – Его фамилия Севастьянов! И имя вполне мужское – Николай Егорович.
– Ой, да я же не об этом! – отмахнулась Оленька, принявшись красить ноготки на второй руке.
– А о чем?
– О том, что там все, буквально все настоящее, мужское! Воля, сила, характер! Это подбородок, нос, губы… Боже, вот бы меня эти губы поцеловали!
– Дурочка ты, Оленька, – произнесла со вздохом Карина.
А про себя подумала, что их генеральный директор тоже далеко не урод. Крупное сильное тело, черные глаза, взгляд которых мог прожигать. Шикарная