Любовницей его становиться тоже не вариант. Вроде специализация жизнь, хоть и слабенькая, у нее есть. Значит заклинание «предотвращение беременности» должна знать. А не знает, так выучит. А к концу обучения, наверное, и девственность восстановить сможет, если потребуется. Только шила в мешке не утаишь. Если у них дело дальше обычных поцелуев зайдет, вся академия об этом узнает. А кадеты в большинстве своем из очень непростых семей. Узнают они – весь свет узнает. А с репутацией любовницы в приличную семью в качестве жены уже не войдешь. Это после свадьбы на любовные приключения могут сквозь пальцы посмотреть, а до – ни-ни. Так что зря Машка так сияет.
А Пете в результате нормальной партнерши на уроке не нашлось. Прикинул мусью Шильд, как кадет будет на фоне девочек смотреться, и сам к нему в качестве партнерши встал. Оно, конечно, даже хорошо. Почти индивидуальное занятие получилось. Только он при этом шуточки отпускал какие-то двусмысленные. Поди пойми, почему он глазки закатывает и прижимается. То ли развлекается так, то ли «из этих» будет.
А тут еще и Мишка Бартенев на партнершу не смотрит, только на Петю и от хохота чуть пополам не сгибается. Даже на Машино шипение внимания не обращает.
В общем, замечательный урок получился. Хоть в следующий раз не приходи вовсе. Только как это Левашову объяснить? Проверит ведь, гад. Подумав, Петя решил один раз в неделю все-таки ходить. До рождественских каникул как-нибудь перетерпит. А там последний семестр наступит, про который всякое разное рассказывают. Там какие-то испытания вне академии быть должны. Очень может статься, что все факультативы сами собой закончатся.
Другой факультатив – по рисованию – оказался много проще. Собственно, рисовал Петя и без всякого обучения неплохо. Краски, конечно, смешивать не умел, о технике работы с акварелью даже не слышал, но карандашом или пером мог не только кривую рожицу изобразить, но и вполне узнаваемый портрет нарисовать. Так что преподаватель его рисованием кувшина мучить не стал, а отпустил с миром, обещав зачет и так поставить.
Вот с музыкой дело обстояло много хуже. Слух у Пети был, но за роялем он ни разу в жизни не сидел. К счастью, и тут не пришлось. Узнав, что кадет не только клавиши никогда не трогал, но и нотной грамоты не знает совсем, очередной мусью, только уже Ларош, его попросту выгнал. Приказав не возвращаться, пока ноты нормально читать не научится. Осталось только решить, учить ли ему этот новый и нигде более не используемый язык, или только сделать вид, что учит. Скорее второе, но как пойдет.
Прочие занятия между тем шли своей чередой. Предметов стало больше, преподавателей тоже. Беготни между аудиториями заметно прибавилось. Свободного же времени