– Жизнь так прекрасна и так коротка! – шумело у него в голове. – Вот оно, счастье! Бери его, только не трусь! Только смелый сорвет цветы наслажденья. В лесу у Пана есть все. Красота, томление, любовь, страсть… Разве этого мало для счастливой жизни?
Взгляд Ника снова упал на хрустальный бокал с волшебным вином. Оно так и осталось стоять на дубовом столе. Вино было божественное, оно искрилось и пенилось, словно живое, переливаясь всеми цветами радуги.
«Может быть, я все же выпью его попозже, – подумал он, – ну их всех, олимпийских богов! Пусть сами разбираются со своим Черным драконом. А мне и здесь хорошо…»
Рука сама собой потянулась к бокалу.
Внезапно кто-то взял его за локоть. Обернувшись, Ник увидел незнакомца, делавшего ему знаки. Это был мужчина, закутанный в красный греческий плащ. На его голове красовался блестящий золотой шлем, а ноги были обуты в кожаные сандалии, по краям которых подрагивали маленькие белые крылышки.
«Боже мой, да ведь это Гермес!» – вдруг подумал он, с трудом пробираясь сквозь лабиринты своих фантазий.
На фоне полупьяных резвящихся сатиров он выглядел довольно странно, выделяясь своей интеллигентностью и изящностью манер. Было видно, что Гермес совсем из другого общества. Его внезапное появление подействовало на Ника отрезвляюще.
Взяв своего подопечного под руку, он отвел его в сторону.
– Осторожнее, мальчик мой, – тихо сказал Гермес, – вижу, вино снова манит тебя, хотя сама Афродита появлялась здесь, чтобы своими чарами уменьшить влияние напитка на твое воображение. Решил повторить попытку?
Ник смутился, вспомнив, как уже отказывался от вина. Какой же притягательной силой оно обладало!
– Ну-ну, не огорчайся, я понимаю тебя, – сказал Гермес, оглядывая веселящуюся толпу сатиров и дриад. – Даже олимпийские боги, которые могут воплотить в жизнь любые свои самые сокровенные фантазии, мечтают побывать на пирушке у козлоногого Пана. Теперь только здесь можно погулять, как в старые добрые времена. – Впрочем, нам это запрещено, – грустно улыбаясь, добавил он, поправляя немного съехавший на бок шлем, – боги боятся превратиться в сатиров и остаться здесь навсегда.
Ник смущенно молчал и сосредоточенно слушал Гермеса.
– Как ты знаешь, – продолжил тот, немного помолчав, – такая неприятность недавно приключилась с Марсом, который, хватив лишнего, превратился в сатира. Первое время ему пришлось прятать рога под шлемом. Но когда однажды из-под его туники вылез длинный хвост, его секрет был раскрыт. По-моему, Олимп в первый раз трясся от хохота, а не от взрывов молний. Зевсу пришлось применить все свое влияние и авторитет, чтобы успокоить толпу. Случай был беспрецедентный. Вся система мироздания была поставлена под угрозу. Представь себе, бог войны – сатир с козлиным хвостом! Только вмешательство самого Зевса помогло исправить положение. Ему пришлось лично уговаривать Пана, чтобы тот расколдовал Марса. Говорят, что Пан израсходовал на него весь запас своего