Далее…
Постараться вновь напроситься на кофе к милому симпатичному парню, которого Виталик больше всех подозревал в связи с Суворовой. Тот наверняка уже пообщался с полицией, и ему весьма неуютно. Вполне возможно, с частным детективом он станет более откровенен, чем прежде. Хлипкая, но ниточка.
А если…
Если Пронин откажется с ним говорить, Виталик тайно навестит его девушку и постарается разговорить уже ее. Он знает, где она живет и сколько раз за последний месяц она изменила Пронину. Это станет одним из рычагов давления.
И как-то надо попасть в квартиру Пронина, когда он на работе. Пока полиция не решила сделать в его квартире обыск, Виталик должен туда наведаться.
Час в пробке позволил ему выработать неплохую стратегию. Виталик повеселел и даже позволил себе съесть шоколадный батончик. Заслужил! К банку он подъехал, когда дождь почти прекратился. Где-то далеко за высотными зданиями еще угрожающе погромыхивало, но с неба почти не лило.
– Здравствуйте. – Ему пришлось немного пригнуться, чтобы как следует рассмотреть бледное лицо кассирши. – Вы меня помните? Визитка нужна?
– Нет, не нужна. Помню.
Девушка тут же уткнулась в бумаги, изображая занятость. Старый прием. Он сам им неоднократно пользовался.
– Простите, Алла, кажется?
Виталик широко улыбнулся и тут же поймал ее удивленный взгляд. Да, да, он симпатичен и, улыбнувшись, сделал исключение ради нее и ради дела.
– Алла. – Она кивнула и слабо улыбнулась в ответ. – Но мне вам совершенно нечего рассказать нового.
– Я помню. Деньги были заказаны заранее. Вы их собирали пару дней. Потом госпожа Суворова пришла в кассу с дорожным чемоданом. Сложила всю наличность и ушла.
– Все так.
– Все так именно и было, а прежде? – Виталик не переставал улыбаться. – Она ведь открывала здесь счет, так? Когда?
– Я говорила, – неуверенно произнесла девушка.
– А вот и нет.
Он тихо рассмеялся, сделавшись совершенным душкой, достал пятитысячную купюру и просунул ее в окошко кассы.
– Это за услуги, Алла. За помощь следствию, которое я веду в частном порядке. С полицией так не поговорите. Со мной можно.
– Как так? – Она не смотрела на деньги.
– Доверительно, необременительно и без последствий. Я же вижу, вас что-то гложет, – произнес он наобум и по ее заблестевшим глазам понял, что попал в точку. – Вы встревожены. Откровенничать под протокол опасно. Потом суды, очные ставки и так далее и тому подобное. А со мной…
От того, с какой силой он снова растянул рот в улыбке, у Виталика заныло за ушами.
– Хорошо, – кивнула Алла, и купюра исчезла. – Что конкретно вас интересует?
– С кем, кроме вас и Пронина, общалась Элеонора Суворова?
Прежде никто ему на этот вопрос не ответил.
– Ни с кем. Только с