– Ты говоришь так, как будто жил с иллюзией закона, гарантирующего справедливость, – профессор развел руками. – Это бред сивой кобылы для темных людей. Либо равенство, либо справедливость, либо свобода. Основной функцией закона было и остается поддержание порядка. Знаешь, как превратить человека с моральными принципами в извращенца? Не нужно менять самого человека, просто измени сами принципы. Не сосчитать, сколько раз за историю человечества герои постфактум становились преступниками.
– Гиперпревентивность отменяет моральные принципы.
– Нет, мой дорогой, она устанавливает новые критерии оценки нашего поведения. Много лет назад, до Перемен, было громкое дело одного лунатика… не помню, как его звали. Он ходил во сне и цеплялся к людям, кого-то даже избил. Он обыгрывал сцены из своих снов. Он понес наказание за действия, совершенные во сне, которых даже не помнил. Ты назвал бы это справедливостью? Или другой случай: мужчина в результате сильного избиения получил травму головы. У него начали проявляться приступы агрессии. Три раза он избил жену, кидался на полицейских. Пошел за это в тюрьму, но разве это справедливо? Перед избиением он таким не был. Разве за его поступки не должен ответить виновник его состояния?
– Конечно, должен, – неохотно согласился Талинский. – Но нет закона, который смог бы описать подобные хитросплетения.
– Хорошо, идем дальше. Ты знаешь, что при пересадке костного мозга реципиент получает многие качества донора: кулинарные предпочтения, темперамент, иногда даже цвет глаз. Что будет, если ему пересадят костный мозг серийного убийцы? Кто будет виноват в превращении спокойного человека в чудовище?
– Успокойся, ты превращаешь нашу дискуссию в абсурд.
– Нет, только показываю уровень сложности дела, которое должно регулироваться законом. Помни, что закон одинаков для всех. Тут, так или иначе, нет места справедливости. Никто не сможет оценить, за что отвечает наша воля, а что является результатом, например, детской травмы. Ребенка, которого регулярно избивает мать-наркоманка, мы называем жертвой. Но через двадцать лет эта жертва убьет кого-нибудь в приступе злости, и мы назовем его преступником. А убил он только потому, что в детстве над ним издевались. Это доказывает причинно-следственные связи.
– Тут в игру входят скорее корреляционные факторы. Ребенок унаследует от матери склонность к пристрастиям, даже если она не наркоманка.
– Я уверен, что g.A.I.a. анализирует каждый случай, опираясь на недоступные нам параметры и неведомые нам алгоритмы. Используя показатели ПО, она устраняет из нашего коллективного сознания моральную дилемму о том, кто виноват. Скоро виновных не будет вообще, потому что исчезнут те, кто, вероятно, мог бы им стать независимо от причин. При совершенном надзоре над всеми гражданами мать-наркоманка не издевалась бы над ребенком.