Достоевский приступил к работе над «Двойником» вскоре после окончания «Бедных людей» и уже окрыленный их первым, еще до публикации, успехом. Повесть была начата в июне 1845 г. и закончена 28 января 1846 г. Еще в процессе работы над произведением сам автор высоко оценивал его: «Голядкин выходит превосходно; это будет мой chef-d’oeuvre [фр. шедевр]…» (М. М. Достоевскому, 16 нояб. 1845 г.). В день выхода книжки журнала с повестью (1 фев. 1846 г.) он снова пишет брату: «Голядкин в 10 раз выше «Бедных людей». Наши говорят, что после «Мертвых душ» на Руси не было ничего подобного, что произведение гениальное <…> Действительно, Голядкин удался мне донельзя…» Достоевский в этом не лукавил: «наши», то есть члены кружка В. Г. Белинского, и в первую очередь сам критик, и правда чрезвычайно похвально отзывались о тех фрагментах «Двойника», которые читал им автор еще до публикации. Однако ж после появления всего текста в журнале вторая повесть Достоевского вызвала всеобщее разочарование: «…нашли, что до того Голядкин скучен и вял, до того растянут, что читать нет возможности…» И далее в этом же письме к брату от 1 апреля 1846 г. Достоевский признавался: «Мне Голядкин опротивел. Многое в нем писано наскоро и в утомлении. 1-ая половина лучше последней. Рядом с блистательными страницами есть скверность, дрянь, из души воротит, читать не хочется…» Уже осенью 1846 г. писатель задумал переделку «Двойника». К этой мысли он возвращался и в следующем 1847 г., затем уже после каторги, в 1859-м, и чуть позже, в начале 1860-х, но лишь в 1866 г., в связи с подготовкой собрания своих сочинений в издании Ф. Т. Стелловского, Достоевский несколько доработал повесть – убрал второстепенные эпизоды, сделал стилистическую правку, снял заголовки глав и изменил их нумерацию, вместо прежнего подзаголовка поставил «Петербургская поэма»…
Новый подзаголовок соотносил повесть Достоевского с «Мертвыми душами» И. В. Гоголя, с художественным миром которого «Двойник» и помимо этого был тесно связан: основные линии сюжета (поражение бедного чиновника в борьбе с более высокопоставленным соперником за сердце и руку генеральской дочки и развивающееся на этой почве безумие героя; раздвоение личности) перекликаются с «Записками сумасшедшего» и «Носом», имена и фамилии отдельных персонажей (Голядкин, Петрушка, господа Бассаврюковы и др.) выдержаны в гоголевской традиции и т. п. Конечно, речь идет не о подражательности или заимствовании, речь – о преемственности литературных традиций, уже разработанных Гоголем, а порой и о пародийных мотивах (которые еще более