– А вы в войну врачом работали? – спросил Макс.
– Санитаркой, потом медсестрой, а иногда и за врача приходилось руки-ноги резать.
– Может, вы еще что-то вспомните?
– Конечно, вспомню, руки ноги резать это не забудешь. А ты кто?
– Я Максим Волков, расследую дело об убийстве в больнице, где вы недавно лежали, – терпеливо напомнил Макс.
– Красивый ты, у меня в молодости мужик был похож на тебя, только волос кучерявей был, а так похож, – заулыбалась Татьяна Семеновна, обнажая зубные протезы.
– А когда милиция набежала, вы не спали?
– Да ты что, милок, они своими сапожищами застучали туда-сюда, разве уснешь? И еще ко мне все приставали, дескать, кто тут заходил. Все на этого патлатого говорили, что, мол, он убил девку-то свою. Только не он это, когда он ушел, она жива была.
– А после парня этого патлатого никто не заходил, может вспомните? – продолжил Макс.
– Да почем я знаю, может и вспомню, а может и нет. – Бабушка замолчала и стала есть уже остывший суп, не обращая теперь никакого внимания на Макса.
Максим терпеливо ждал, когда она справится с едой. Маргарита налила ей слабый чай и выдала печенье. Татьяна Семеновна взглянула на Максима и снова оживилась, спросила:
– А ты чего ничего не ешь? Маргаритка, ты чего Володьке ничего не поставила?
– Бабуля, это не Володька, это Максим Волков из Москвы.
– Да? Вылитый Володька мой.
– Владимир – это муж ваш?
Бабушка занялась печеньем, макая его в чашку и молча запивая чаем, а Маргарита ответила:
– Нет, дедушку Дмитрием звали.
– Маргарита, а вы, когда бабушку навещали, видели кого-то у соседки?
– Да я была всего два раза, дочка, сами понимаете. Видела того парня патлатого, как бабушка говорит, один раз мельком, он уже из палаты выходил.
– А когда забирали ее, медперсонал вам никаких сплетен про происшествие не рассказывал?
– Не я ее забирала, я работала в Москве. Я дядю своего попросила, он днем ее забрал на своей машине.
– Понятно. Маргарита, я вас попрошу позвонить мне, если бабушка еще что-то вспомнит, вот моя визитка, – Максим положил карточку на стол и встал, собираясь уходить. – И мне или моим сотрудникам будет нужно еще раз побеседовать с Татьяной Семеновной попозже, когда у меня новые вопросы появятся. Можно мне ваш телефон для связи?
– Конечно, записывайте, – и она продиктовала ему номер.
– Володя, ты куда? – спросила старушка с видимым беспокойством на лице.
– Бабуль, это не Володя, это Максим.
Услышав в очередной раз, что это не Володя, она достала из рукава скомканный носовой платочек и снова стала вытирать свои старческие слезы, текущие без видимой причины. Но на этот раз было понятно, что слезы эти другие, настоящие. Максиму стало неловко от этой сцены, старушка явно приняла его за какого-то человека из своей жизни, из давних воспоминаний. Он еще раз поблагодарил