Можно бесконечно стоять в прихожей и накручивать себя, но это не ускорит его объяснение. Если сказал «кабинет», то хоть ядерная война пусть случится, он и слова не скажет вне его пределов. Да даже если сюда сейчас совет альф собрать, они не смогут заставить его говорить. Мы зашли и сели в зоне отдыха. Олег на диван, а мы с отцом друг на против друга в кресла. Антон пошел к мини-бару и, взяв четыре бокала и бутылку виски, сел на диван, ставя все это на стеклянный журнальный столик.
– Думаю, это нам понадобится. Макс, только обещай, что не разобьешь этот стол. Знаешь же, как он маме нравится, да и сколько она его искала.
– И почему я должен его разбить? – с рыком отвечаю ему, складывая руки в замок на своих коленях, поддаваясь корпусом вперед. – Может, прекратите уже переглядываться между собой и ответите наконец, почему вы недовольны моей парой? Она же малышка, вы видите ее впервые в жизни!
– Это не так, сынок. Просто Аня, – он замялся и отвел взгляд в сторону, прикрывая глаза, словно борясь с собой. Не нравится мне это, обычно такое его поведение переворачивает мир его собеседника с ног на голову. – Мы не против малышки. Просто она, она… – он трет руки, а это уже совсем плохо. Плохо, что ему больно это говорить, плохо, что он не может подобрать слов. От этого мне становится плохо во всех смыслах. Чувствую себя потерянным щенком.
– Что она? Просто скажи, пока у меня крышу не сорвало. Что происходит? Почему у меня стойкое чувство, что ты сейчас разрушишь мой мир и я никогда не смогу его склеить?! – я подорвался с места и тяжело дышал.
– Макс, успокойся, – Антон поднялся и попытался взять меня за плечи. – Частично ты прав, – я уже хотел снова наорать на них за то, что мучают меня, но он меня опередил. – Хватит! Я же сказал, частично. Просто она…
– Нет, Антон. Это должен сказать я. В конце концов, это я глава семьи. Максим, она не твоя пара.
Четыре слова выбили весь кислород из легких. Я почувствовал, что начинаю задыхаться от обиды и горечи, от разочарования собственной семьей.
– Это из-за того, что она человек? Поэтому ты хочешь меня переубедить? Я не верю тебе! Ты ведь мой отец, как ты можешь делать мне так больно? – я кричал со всем отчаяньем, на которое только был способен.
– Нет, сынок. Ты все не так понял! Дай мне договорить. Ты альфа, в конце концов. Возьми себя в руки! – каждый из нас почувствовал, что отец выпустил свою альфа-силу, пытаясь показать мне, что он глава семьи и надо уважать его.
– Так говори!
– Мы были счастливы, что ты нашел свою пару. Каждый хотел поехать за вами, но решили, что это будет нечестно, если кто-то из нас увидит вторую луну стаи раньше остальных. Поэтому мы отправили Гришу, – видя, что я медленно, но верно приближаюсь к той точке, когда снова сорвусь, он поспешил продолжить, встав за кресло, и до побелевших костяшек сжал спинку кресла. – Но это все лирика. Родной, она наша дочь, ваша сестра, –