– Ох, Мэл! – она замерла, спрятав лицо у него на груди. После испытанных сверхинтенсивных ощущений не осталось сил говорить и думать. Накатившее блаженное изнеможение было таким сильным, что Тася даже провалилась в сон на несколько коротких минут.
В чувство ее привел нежный поцелуй в шею. Тася вздрогнула, отстранилась и смерила демона взглядом.
– Я заснула?
Он кивнул.
– Я… – она смешалась, не зная что сказать обо всей этой ситуации. Поблагодарить? Возмутиться? Мэл связал ее против воли, да еще и напугал. Но разве не об этом она втайне мечтала? – Мне было хорошо.
– Знаю, – он улыбнулся.
Ну конечно знает! Смешно надеяться утаить хоть что-то от эмпата.
Мэл продолжал смотреть на нее пристально, огромными и черными зрачками, выдававшими его сумасшедшее возбуждение и неудовлетворенность. Тася почувствовала себя виноватой.
– А… ты?
– Не буду же я насиловать бесчувственное тело, – очень медленно и хрипло ответил демон.
– Я уже не бесчувственная, – она потянулась и наконец сняла с него проклятые очки.
Волны чужого вожделения затопили ее с головой. Подмяли, опрокинули, увлекли куда-то в пучину похоти, несмотря на испытанный только что невероятный оргазм. Желание обладать, присвоить, властвовать, войти. Сексуальный голод, помноженный на почти пугающее своей силой восхищение и нежность.
Тасе казалось, что за эти месяцы рядом с Мэлом, она привыкла к его чувствам, но владевшая им сейчас жажда – яростная, алчная, заставило ее потеряться в океане чужих эмоций.
Как он только сдерживался?!
От желания сладко заныло внизу живота. Тася прижалась к своему мужчине, потерлась о него непристойно и возбуждающе. Когда успел раздеться?
– Совсем не бесчувственная, – с намеком повторила она.
– Вижу, – низким, заставляющим цепенеть голосом откликнулся демон. А потом опрокинул девушку на спину и навис сверху.
В этот раз не было ни долгой прелюдии, ни нежных ласк. Он ворвался в нее резко, и Тася жалобно вскрикнула. От упоительного чувства наполненности перехватило дыхание. Мэл свел ее тонкие запястья над головой и сжал, легко удерживая одной рукой. Снова волнующее ощущение пленения, несвободы. Тяжесть мужского тела и резкие толчки, от которых так сладко скручивается внизу живота.
Тася всхлипывала,