– А я, что, начинал, – не известно у кого спросил Иван. Он бросил беглый взгляд по комнате: деревянная двуспальная кровать, шкаф с треснувшим зеркалом, стул, на стуле джинсы, кажется не его, в углу дюжина пустых пивных бутылок, правее телевизор, стоит прямо на полу, на телевизоре, закрывая экран, брюки, уже его, остальная одежды была в беспорядке разбросана по всей квартире.
В тот самый миг, когда Иван потянулся за початой бутылкой шампанского, стоявшей в изголовье кровати, зазвонил телефон. От неожиданности он вздрогнул, звонок повторился.
– Возьми трубку, – крикнул Иван, обращаясь к своей гостье.
– Сам бери, – голос Лили не отличался доброжелательностью, и был сильно изменен торчащей во рту зубной щеткой.
– Вот сука, – Иван встал, не выпуская бутылку из руки. Зрелище было жалкое. Красотой он не блистал, а обнаженным мог сниматься в фильме ужасов. На болезненно худом теле острыми углами торчали колени и локти, на продавленной всяческими излишествами груди, как памятник дурным привычкам синела татуировка, содержание которой разобрать было не возможно, из-за складок желтой кожи. Сутулый, с пустыми стеклянными глазами он производил впечатления человека, утомленного жизнью, хотя прожил чуть больше четверти века.
– Ало.
– Привет, – голос в трубке принадлежал Дыне.
Они были знакомы с детства, вместе курили на чердаке, учились в одном классе затем в профтехучилище, вместе сидели в тюрьме. Кличку другу дал Иван. Однажды летом тот появился на улице совершенно лысым, родители решили, что так будет легче переносить жару.
– У тебя голова, как дыня, – вместо приветствия выдал Иван. С тех пор это слово стало вторым именем пацана.
Дыня был тенью Ивана. По натуре трусливый, он боялся впасть в немилость. Поэтому никогда не перечил, старался упреждать любые желания вождя, в актах наказания проявлял особую жестокость и рвение. Если стая била стекла в окнах, то камень в его руке должен быть самым большим, вдруг вожак смотрит. Если пустели карманы пьяного, спящего под забором, все должно закончится его пинком в зад несчастного, вдруг вожак смотрит. Если шайка желает распить бутылку вина, и припадает губами к горлышку бутылки, то его глоток должен быть самым большим, вдруг вожак смотрит. Это и привело его за решетку.
Однажды они сидели на берегу реки. Их было шестеро: четверо ребят и две девушки, все они учились в одной группе. Компания Ивана значительно уменьшалась с годами, что объяснялось естественным отбором. В километрах десяти сходил с ума от жары город. В лодке, на половину вытащенной на песок, еще оставалась бутылка водки, но друзья о ней не вспоминали, им было уже хорошо. Иван обнимал за талию Люду, а Дыня целовался с Валей, Сергей и Вова только, что вышли из воды, и заплетающимися языками о чем – то говорили.
Вдруг Дыня завалил Валю на песок, и его рука скользнула под лифчик. Такое развитие событий явно не входило в планы девушки. Она грубо оттолкнула навалившегося юношу.
– Ты