– Клятвы Тьме не нарушал, – ответил мох. – А верить не будем, смотреть будем и ждать. Здесь он не нужен, пусть идет.
– Грузин сильный хоз! – со стены крикнул Бухаил. – А этот – малявка. Грузин его сожрет!
– На плечах Ник-Ника Феропонт едет, он Грузину ровня. Пусть жрут друг друга. Пусть ищут. Хочу перстень.
– Да, Старший! – хором ответили темные, и мох перестал шевелиться.
Белка появился почти сразу после того, как Галя начала посапывать. Павел едва успел выбраться из постели и натянуть трусы, как дверь приоткрылась.
– Развлекаемся? – зловещим шепотом протянул бродник и поманил Павла в коридор. – Ну-ну. Скоро ты ей надоешь. Или начнет над тобой эксперименты ставить, очень личного характера.
– Не сыпь мне соль на рану, – попросил Паша, притворяя дверь в комнату. – Она только что уснула, ты мог с ней столкнуться.
– Нет, теперь ее график ясен. Галенька не спит одновременно на обоих планах, все хозы однажды через это проходят. Им становится страшно, понимаешь? И тогда одно тело начинает караулить другое. Они же связаны, чувствуют друг друга… Галя на первом плане легла еще днем, ну а как проснулась – значит, на нулевом плане можно расслабиться. Хорошо, что она еще молодая, неопытная, а то бы слышала все, что происходит в комнате, даже когда спит. Что здесь? – Белка Чуй заглянул в заварной чайник, принюхался и скривился. – Это не чай. Это… Вылей немедленно.
– Белка, давай потом, а? Ты же по делу пришел?
– Ну… Вроде бы. А ты созрел?
Белка Чуй оставил в покое чайник и уставился на Павла, будто видел его впервые в жизни. Бродник был примерно на полголовы выше, а просторная кожаная куртка делала его еще и массивным. Паша даже попятился под пристальным взглядом странных желтых глаз.
– Куда созрел?
– Не понял еще, зачем Максимович с тобой возится? – Белка тряхнул соломенной шевелюрой, по форме напоминавшей стог той же соломы, но после урагана. Он сбросил с плеча неизменный рюкзак и присел на табуретку. – Пора учиться прыгать, Паша.
– С плана на план?
– Ну не через скакалочку же! Максимович когда-то давно еще заметил по своим свечкам-склянкам, что петли Реальности стягиваются, стал следить, и нашел в середине петли тебя. Он же говорил тебе об этом!
– Ну да, приходил как-то во сне… – Паша почесал затылок, зачем-то ощупал карманы джинсов. – Так я – бродник, как и ты?
– Пока нет. Но если петли вокруг тебя стягиваются, то уж, наверное, ты им зачем-то нужен, этим петлям, в которых я ничего не понимаю, – сделал Белка несколько неопределенный вывод и достал из рюкзака трубочку. – Максимович сказал: попробуйте. Я покурю, а ты будешь учиться. Значит, сначала тащи сюда зеркало из прихожей, только Галю не разбуди.
Ступая на цыпочках, Паша в полутьме нашарил овальное зеркало и снял его с гвоздя. Вернувшись на кухню, он установил его прямо на плите, упер нижним краем в конфорки. Получилось довольно устойчиво. Белка