«Заткнись, заткнись, заткнись!» – как заклинание повторяла, я, но он продолжал выть дальше:
«На нём потёртая жилетка, ах, он с ума сейчас сойдёт»…
– Герцога нашли! Герцога! – услышала я крики с улицы, и на секунду мне показалось, что кто-то не очень умный решил подпевать Тути.
Но нет – через высокие французские окна было видно, как на двор ведут под узцы вороную лошадь, на которой сидит, покачиваясь, Кристиан. Его тут же окружили и начали помогать ему слезать с седла. Заботливая у него прислуга – только один раз уронили, пока помогали идти. Другие бы не упустили шикарную возможность в свою очередь пройтись по его светлости ногами – благо, он ничего не соображает. А эти подняли, отряхнули, и повели в дом. Мне как раз закончили бинтовать голову. Тути, наконец, внял моим мольбам и перестал петь, только начал мурлыкать что-то еле слышное.
Леди Лейр, которая, как я поняла, была родственницей Кристиана, суетливо к нему бросилась, потом задумчиво оглядела комнату, остановившись взглядом на мне. Ну всё, подумала я, попрут с удобного дивана, чтобы освободить место для нового болящего.
– Кристиан! – повелительно сказала леди Лейр, остановившись напротив несчастного герцога, который изо всех сил старался держаться прямо, – ты мне должен многое объяснить!
– Не сейчас, леди Лейр, – решительно отстранил её врач, – сначала я осмотрю его светлость, его сильно избили, это видно.
– Кто?! – ахнула та, пока Кристиана сажали в кресло с высокой спинкой, – Кристиан, кто посмел это сделать… и что за леди прискакала на твоей лошади?
Взгляды всех, кто находился в комнате, скрестились на мне, и я поспешно прижала руку ко лбу, изображая, что меня мучит головная боль. Кристиана заслонили широкими спинами врач и леди Лейр. Зато, наконец, все временно отвлеклись от меня. Было понятно, что когда разберутся с герцогом, снова вспомнят о таинственной незнакомке.
«Тути, ты меня слышишь?», – позвала я колечко, в надежде, что оно способно сегодня сделать хоть что-то полезное.
«Анжелка, ты меня звала?» – раздался донельзя довольный голос у меня в голове.
«Быстро организуй мне в рукаве платок с вышитой монограммой, или чем-либо подобным. Нужно, чтобы хотя бы имя не вызывало сомнений в том, что я леди, а не какая-нибудь вырядившаяся кухарка», – в тот момент мне казалось, что это и правда отличная мысль.
Тути не ответил, зато я почувствовала, как в правом рукаве неожиданно возникло какое-то давление. Под пристальным взглядом оказавшейся рядом служанки, которая как раз убирала остатки бинтов, я вытянула из него нечто, в два раза больше обычного носового платка. Состоящего почти полностью из кружев. И оцепенела. На свободной от украшательства тонкой материи было по-русски, синими суровыми нитками, кривыми буквами вышито «Анжелка Керстя» и кое-как сляпанный графский герб.
Не успела я запихать это позорище