Идея приходит молниеносно.
И я резкими шагами, но в то же время не лишёнными пластичности преодолеваю расстояние и, замахнувшись, опускаю хлёсткую пощёчину на колючую от рыжей щетины щеку.
И тут же получаю то, чего хотела. Внимание, наверное, ото всех присутствующих. Я не оглядываюсь, оценивая результат поступка, но чувствую множество заинтересованных взглядов.
– За пончик спасибо, но сомнительных кличек в свой адрес я не потерплю.
Мужчина замирает, явно не ожидая ничего подобного, я же возвращаюсь к другим девушкам, вливаясь в мини-толпу. Григорий выбирает не плохую позицию, для себя. Делает вид, что ничего не произошло. Меня бы больше устроил более развёрнутый концерт, ну что поделать, если мой тренер чересчур уравновешен. Он предлагает девочкам разделиться на группы, и занять тренажёры в соответствии с индивидуальной программой.
Ко мне, как к впервые участвующей в тренировке, или возможно желая выяснить отношения, подходит.
– Ксения, простите, не хотел обидеть.
– Бывает.
– Что ж приступим?
Я отвечаю кивком.
Дальше же начинается самый настоящий ад. Первым минут десять я периодически, стараясь чтобы это было не заметно бросаю взгляды на объект своей охоты. Но по прошествии этого времени я могу лишь думать о том, чтобы не свалиться.
Ноги, не привыкшие к нагрузке, сковывает слабость, а всё тело молит об одном, чтобы тренировка закончилась как можно скорее, а ноги больше не слушали мозг, загоревшийся сомнительными идеями, и не приносили меня в этот зал пыток.
Тренировка заканчивается, правда намного позже, чем мне бы хотелось, и едва ступая, я захожу в раздевалку. Всё на что хватает сил, взять пончик и завалиться на скамейку.
Другие девушки пытки переносят легче, о чем-то даже весело чирикают, хватают полотенца, направляясь в душ. Я же не могу даже поднять руку, чтобы поднести пончик к губам. О каком душе вообще речь?
Через несколько минут, божественный аромат манящей выпечки возвращает меня к жизни. Сажусь и, опираясь на стену, наконец-то вгрызаюсь в сдобу. Жую не спеша. Наслаждаясь. И одновременно вознаграждая натерпевшееся тело.
Девушки бросают на меня осуждающие взгляды, на которые мне начхать, и одна за другой покидают раздевалку.
Остаюсь я и пончик. Точнее кусочек на пару укусов.
Стук заставляет меня обернуться к двери.
– Всё в порядке?
– Да.
– Ты одета? Могу войти.
– Входи, – позволяю я, подобрев после съеденной порции сладости. В раздевалку входит Григорий.
– Устала?
Я не отвечаю, чего отвечать, если и так очевидно.
– Я говорил, что эти тренировки не для такой воздушной девочки, как ты, – его голос напоминает тёплую карамель, но смысл меня раздражает, и я поднимаю на него недовольный взгляд, как бы намекая на то, что в его советах не нуждаюсь.
– Давай подвезу домой. У меня последняя тренировка.
Поддавшись