– Кира! Ну я же просила! – он наклоняет голову и дует на мой порез.
Такой заботливый, такой, казалось бы, родной – и такой лживый. Улыбки лживые, заверения в любви тоже, как и клятвы.
– Уже всё, прекращай стонать, – он замолкает и забинтовывает мне руку. – По крайней мере, от боли.
Чувствую, как тону в его глазах, как медленно один за другим рушатся мои защитные рубежи. Кирилл делает шаг вперед, поднимает руку и проводит костяшками пальцев по моей щеке.
– Я скучал, Лен, – прикрываю глаза, понимая, что я тоже, и хочу, чтобы он поцеловал меня, чтобы затащил на заднее сиденье автомобиля и трахнул, быстро и жестко. Время для прелюдий упущено. Чувствую, как голод, ещё более сильный, пробуждается во мне. И когда губы парня касаются моих, сердце пропускает удар. Но он не спешит, словно растягивая в бесконечности эти еле уловимые касания. Когда же мне кажется, что я не выдержу больше этой медленной пытки, Кирилл сжимает меня крепче, наконец, углубляя поцелуй, буквально трахая мой рот своим языком.
Отрываемся друг от друга, чтобы сделать вдох.
– Ты тоже скучала, – он поглаживает мне затылок, перебирая волосы.
Вот он – мой шанс, вот прямо сейчас и надо это сделать. Набираю в грудь побольше воздуха и поднимаю на него глаза:
– Не обманывайся, дорогой, это просто поцелуй, который абсолютно ничего для меня не значил.
– Ты не всерьёз, – парень хмурится и отступает, а я же еле сдерживаю ликование.
– Ты же не думал, что стоит тебе появиться рядом, обнять и потереться об меня, и я сразу растекусь лужицей у твоих ног?
– Нет, но… – перебиваю его, делая ещё на один шаг назад.
– Вот и славно, я, возможно, даже не против перепихнуться с тобой на заднем сиденье твоей машины, но без обязательств и отношений.
– Ты специально сейчас язвишь, – качает он головой. – Надеешься убедить меня, что ничего ко мне не чувствуешь?
“Да”
– Нет, – растягиваю губы в улыбке, надеясь, что хоть немного я похожу на злобную стерву, коей себя не чувствую.
– Я не верю тебе, – он убирает аптечку обратно в багажник. – Невозможно обмануть сигналы тела. А ты отчетливо хотела, чтобы я вжал тебя в себя.
– Я ведь и не отрицаю этого, Кир, – на этот раз я сама делаю шаг к нему. – Просто говорю, что это больше ничего для меня не значит.
“Получай, придурок!”
Остановившись рядом с ним, приподнимаюсь на цыпочки и целую его в щеку, а потом разворачиваюсь и возвращаюсь к остальным, заметив, что первые порции шашлыка уже дымятся в металлической миске.
– Я думала, уже не увижу тебя до утра, и что с твоей рукой?
– Порезалась, поэтому мы и ходили к его машине, у