Отто задумчиво развернул большую льняную салфетку.
– Кот вернулся, – сказала Софи.
– Ты удивлена? – спросил Отто. – А чего ты ожидала?
Софи взглянула поверх плеча Отто на стеклянную дверь, которая выводила на маленькую деревянную веранду, нависавшую над задним двором, как воронье гнездо.
Кот с мягкой настойчивостью терся неряшливым тощим тельцем о дверь. Его шерстка была серой, как древесный гриб, и в тусклую полоску, а голова – огромной, целая тыква, с двойным подбородком, несуразная и нелепая.
– Перестань смотреть на него, – сказал Отто. – Не нужно было вообще его кормить.
– Наверное.
– Придется позвонить в Общество контроля животных.
– Бедняжка.
– Он прекрасно справляется. Все эти коты живут совсем неплохо.
– Возможно, их выживание зависит от таких людей, как я.
– Соте очень неплохое, – сказал он. – Кому какое дело, выживут они или нет.
Кот прыгнул на дверь.
– Не обращай на него внимания, – добавил Отто. – Ты хочешь, чтобы бродячие коты со всего Бруклина устроили паломничество к нашей двери? Представь, во что они превратят наш сад! На днях я видел, как один такой поймал птицу. Они не домашние котята, знаешь ли. Они разбойники.
– Как поздно теперь темнеет.
– День прибавляется. Надеюсь, местные не начнут опять тарабанить в свои проклятые бонго. Возможно, дожди зарядят как прошлой весной.
– Будешь кофе?
– Лучше чай. Дождь позапирает их по домам.
– Дождь не на твоей стороне, Отто!
– А вот и на моей, – улыбнулся он.
Она не улыбнулась в ответ. Когда она ушла на кухню, Отто быстро повернулся к двери. Кот таранил головой стекло. «Грязное отродье!» – буркнул Отто. Кот посмотрел на него и отвел взгляд. Дом казался Отто надежной крепостью; чувство надежности было похоже на руку, уверенно лежащую на его пояснице. На другом конце двора, за спиной суетящегося