К сожалению, мы сидели слишком далеко от их стола и не имели возможности разглядеть такие подробности, как разорванное ухо доктора Уилберфорса.
Мисс Пилкингтон заметила нас, но, будучи женщиной умной, и виду не подала, лишь рассеянно скользнула взглядом по нашим фигурам, пока мы занимали места за свободным столом, а она в это время внимала даме, сидевшей слева от нее, – очевидно, то была миссис Хакстебл.
Миссис Хакстебл была дородная, модно одетая особа на вид без малого семидесяти лет. Она отличалась тем самодовольством, которое могут придать человеку только богатство и уверенность в том, что он всегда настоит на своем. У нее был упрямый рот и повелительный наклон головы. Я подумал, что эта женщина любит внимание и легко поддается лести. Багровый румянец на щеках свидетельствовал о том, что у нее повышенное давление, видимо усугублявшееся привычкой ни в чем себе не отказывать. Тучность способствовала и затрудненному дыханию. Будь я ее врачом, я бы посадил ее на строгую диету, напрочь исключавшую пирожные, кремы, сахар, а также алкоголь в любых видах. Я заметил, что она часто прикладывалась к бокалу с мадерой, стоявшему рядом с ее тарелкой, а услужливый сомелье постоянно подливал ей вина.
– Идеальный образчик заблудившегося цыпленка, который только и ждет, чтоб его ощипали, не так ли, Уотсон? – пробормотал Холмс, не отрывая глаз от меню.
Я не успел ответить, поскольку к нам подошел официант, чтобы принять заказ. К этой теме мы вернулись лишь позднее, после обеда, когда по предложению Холмса вышли немного пройтись по Дворцовому причалу. Именно там, как говорила мисс Пилкингтон, доктор Уилберфорс, он же Питерс Праведник, как я предпочитаю его называть, любил прогуляться перед завтраком.
Теперь, когда солнце село, стало прохладнее, и толпа отдыхающих слегка поредела, хотя на причале благодаря разноцветным флажкам, которыми были украшены киоски и торговые палатки, по-прежнему царила атмосфера праздника. В некоторых местах ограждение причала прерывалось: там были устроены спуски, с помощью которых пассажиры увеселительных пароходиков проходили к дебаркадерам, а купальщики и рыбаки добирались до воды. Когда мы проходили мимо, некоторые рыболовы уже доставали из воды свои удочки и садки, собираясь домой. Мы с Холмсом решили последовать их примеру и вернулись в отель.
Питерса Праведника, его сестры и мисс Пилкингтон нигде не было видно. Но когда Холмс пригласил меня подняться к нему, чтобы обсудить планы на завтра, прямо у входа в номер, на ковре, он обнаружил сложенный листок бумаги, который кто-то подсунул под дверь. Как оказалось, это была записка от мисс Пилкингтон. Холмс развернул листок и, просмотрев, передал мне.
Никакого адреса на листке не было. Внутри содержалось краткое деловое сообщение:
Полагаю, доктор Уилберфорс намеревается перейти к активным действиям. Сегодня за обедом миссис Хакстебл