Однако первый удар транснациональные корпорации, ставшие к тому времени глобальными монополиями, получили практически сразу – уже в середине 90-х годов, причем на своем собственном (коммерческом) поле деятельности.
Блокировав полноценное развитие осваиваемого ими мира из страха конкуренции, они тем самым существенно ограничили собственный рынок сбыта – и загнали себя в естественный для злоупотребляющих своим положением монополий полноценный классический кризис перепроизводства.
Сначала выход был найден в необузданном кредитовании потребителя, то есть неразвитых стран. Поскольку это кредитование было в конечном счете направлено не на решение проблем самих этих стран, но лишь на поддержание их спроса на продукцию и услуги глобальных монополий, оно очень быстро стало чрезмерным, непосильным и привело к долговому кризису 1997–1999 годов, охватившему практически весь неразвитый мир.
Когда этот кризис был сравнительно быстро изжит, выяснилось, что источник проблем – нехватка спроса на продукцию и услуги глобальных монополий и, соответственно, кризис перепроизводства никуда не делся.
Долгое время при помощи различных паллиативных мер этот кризис удавалось оттягивать, но одним из последних паллиативов как раз и стало стимулирование спроса при помощи раздувания спекулятивного пузыря на рынке ипотечных кредитов – сначала рискованных, затем высокорискованных, а потом и откровенно безвозвратных. Однако стремясь отсрочить наступление кризиса, развитые страны трансформировали, усугубляя некогда незначительные диспропорции, не только свои финансовые сектора, но и все свои экономики.
В результате глобальный кризис перешел из финансовой сферы в реальную и в 2009 году привел к экономическому спаду в большинстве развитых стран.
Временный выход был найден, с одной стороны, в «экспорте хаоса», который пугал глобальных спекулянтов и загонял их капиталы в развитые страны, поддерживая их, и в почти неограниченной эмиссии денег самими развитыми странами. Эта эмиссия (наряду с притоком «испуганных капиталов» извне) компенсировала сжимающийся спрос и поддерживала экономики на плаву. Ее оборотной стороной было нарастание государственного долга. Ведь в развитых странах объектов для крупномасштабного прибыльного инвестирования в силу их развитости, как правило, просто нет, и эмитируемые государством деньги оказываются ничем не обеспеченными и оформляются в конечном итоге как долг.
Но долг, как и напряженность в ядерном мире, нельзя наращивать бесконечно, и эта модель практически исчерпала себя.
Организовав