– Переходите на ту сторону и не задерживайтесь!
– Я приехал взглянуть на место убийства, – сказал Вульф.
– Знаю. Вы и еще десять тысяч человек. Освободите место.
– Я друг убитого. Меня зовут Ниро Вульф.
– Ага, а меня – генерал Макартур[1]. Проваливайте.
Разговор мог бы получить интересное развитие, если бы вдруг в свете прожектора я не заметил знакомую физиономию.
– Роуклифф! – завопил я.
Лейтенант обернулся, попробовал всмотреться в мое лицо, вышел из освещенного круга, вгляделся еще внимательнее и наконец подошел.
– Ну? – требовательно спросил он.
Из всех сотрудников отдела по расследованию тяжких преступлений, с которыми мы имели дело, от начальников до подчиненных, лейтенант Роуклифф – единственный, от общения с которым я просто сатанею, причем уверен, что наши чувства взаимны. Он-то уж точно мечтал бы видеть меня в геенне огненной, где ему самое место. Поэтому, позвав его, я предоставил вести переговоры Вульфу.
– Добрый вечер, мистер Роуклифф. Мистер Кремер здесь?
– Нет.
– А мистер Стеббинс?
– Нет.
– Я хотел бы осмотреть то место, где погиб мистер Вукчич.
– Вы мешаете. Мы работаем.
– Я тоже.
Роуклифф задумался. Он бы с удовольствием приказал парочке помощников отвести нас к реке и утопить, но это было бы явно не ко времени. И потом, Вульф выбрался из дому по делу – вещь неслыханная. Роуклифф понимал: случилось нечто из ряда вон выходящее, и еще неизвестно, как отреагирует начальство, если он даст волю чувствам. Кроме того, он, конечно, знал, что Вульф и Вукчич были близкими друзьями. Сделав над собой видимое усилие, он все-таки проворчал:
– Идите сюда, – и подвел нас по тротуару к фасаду дома. – Конечно, к окончательным выводам мы еще не пришли, – сказал он, – но думаем, что дело было так. Вукчич вышел из дома один. Он прошел между двумя стоявшими автомобилями, чтобы поймать такси, идущее с западной стороны. Машина, припаркованная во втором ряду, примерно ярдах в двадцати к западу, – не наемная, черный или темно-синий «форд»-седан, – тронулась с места. Когда она поравнялась с Вукчичем, из нее открыли огонь. Пока неясно, стрелял ли водитель или кто-то сидевший рядом с ним. Мы не нашли ни одного свидетеля. Вукчич упал вон там, – указал Роуклифф. – И уже не поднялся. Как видите, мы пока не продвинулись ни на шаг. У нас до сих пор нет на руках никаких существенных ниточек. Вукчич жил один на верхнем этаже. Когда уходил, с ним никого не было. Ел он, конечно, у себя в ресторане. Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо.
– Не сходите с тротуара. Мы хотим еще осмотреть мостовую при дневном свете.
И он оставил нас.
Вульф постоял минуту, разглядывая то место, где упал Марко, затем поднял голову и осмотрелся. Свет прожектора