Следующей катастрофой стало сражение под Смоленском во второй половине июля, в котором в окружение попали несколько советских армий. Хотя по крайней мере пяти дивизиям удалось вырваться из кольца, к началу августа еще 300 000 бойцов и командиров Красной армии оказались в плену. Также были потеряны свыше 3000 танков и столько же артиллерийских орудий. Затем в жертву одна за другой были принесены еще многие советские дивизии, чтобы не дать танковым соединениям фельдмаршала фон Бока захватить железнодорожные узлы в Ельне и Рославле, захлопнув тем самым крышку еще одного «котла». Некоторые историки справедливо отмечают: в решающий момент это замедлило продвижение немецких войск, что позднее обернулось очень важными последствиями.
На юге группа армий фельдмаршала фон Рундштедта, которой теперь помогали румынские и венгерские войска, в начале августа взяла в плен около 100 000 солдат дивизий, окруженных под Уманью. Наступление по открытым бескрайним степям Украины с полями подсолнечника и созревающей пшеницы, казалось неудержимым. Однако главные силы советских войск были сосредоточены под Киевом – столицей Украины. Войсками там командовал еще один давнишний приятель Сталина – маршал Буденный, а членом Военного совета у него был Никита Хрущев, чья главная задача заключалась в эвакуации на восток производственных мощностей. Генерал Жуков сказал Сталину, что Красной армии придется оставить Киев, чтобы избежать окружения, однако советский вождь, только что заверивший Черчилля в том, что Советский Союз никогда не отдаст Москву, Ленинград и Киев, вышел из себя. Жукову его заявление стоило должности начальника Генерального штаба.
Завершив разгром советских войск под Уманью, моторизованные части группы армий Рундштедта двинулись дальше, обходя Киев с юга. После этого 1-й танковый корпус резко повернул на север, соединяясь с дивизиями Гудериана, чей резкий бросок из центра фронта на юг застал командование Красной армии врасплох. Угроза окружения стала очевидной, однако Сталин отказался оставить Киев. Передумал он только тогда, когда было уже слишком поздно. 21 сентября операция по окружению Киева завершилась. Немцы взяли в плен еще 665 000 солдат и офицеров. Гитлер назвал это величайшим сражением в мировой истории.[69] Начальник Генерального штаба вермахта Гальдер, напротив, посчитал сражение под Киевом фатальной стратегической ошибкой восточной кампании. Подобно Гудериану, он полагал, что все силы нужно было бросить на Москву.
Продвигающиеся вперед захватчики, прорывая одну линию обороны за другой, испытывали противоречивые чувства. Они смотрели на своего коммунистического врага, который сражался до конца, с презрением и страхом. Повсюду валялись груды трупов, потерявших человеческий облик, полуобугленных, в одежде, изодранной в клочья разрывами снарядов. «Всмотритесь в этих мертвецов, мертвых татар, мертвых русских, – написал один немецкий журналист, прикомандированный к армии, наступавшей на Украине. – Это новые трупы,