Скупая очередь.
Далеко внизу сверкнули вспышки, завизжали каменные осколки. Нити зеленых минералов отозвались тысячами искорок.
О чем я думал? Если клоны стреляли в Злочева, то, по логике, стоило мне появиться на тропе – и я должен был превратиться в их следующую мишень. Если же целью служил не лейтенант, а неведомый мне враг клонов – разумно ли было сломя голову нестись к нему в объятия? «Враг моего врага – не всегда мой друг» – такова грустная правда астрополитики.
Благодаря нежданному явлению луны тропа оказалась залита призрачным световым сиропом. Конечно, на расстоянии метров в тридцать пейзаж все равно превращался в нерасчленимую густо-серую массу, но по крайней мере розоватые извивы тропы под ногами я видел неплохо.
Каждую секунду рискуя подвернуть себе ногу, я бегом спускался к роковой табличке «ПРОХОДА НЕТ».
Прошипела высоко над головой и разорвалась среди деревьев-«веников» реактивная граната. Зайцем в мясорубке заголосила невидимая тварь.
«Не человек», – автоматически зафиксировало сознание.
Следующая мысль: «Ранен или убит?»
Я окончательно осознал, что где-то поблизости присутствуют существа, которые не относятся к надвиду homo sapiens variosus.
Из тени скальных ворот, за которыми начиналась Муть, мне навстречу шагнуло нечто горбатое, в две трети человеческого роста. Воображение мое разыгралось до такой степени, что в первую секунду я принял его за фантомный сгусток Мути, которая-то и есть истинный разумный властелин планеты.
Что поделать, все мы были маленькими! Все читали в школьных хрестоматиях о мыслящих океанах и наделенных коллективным разумом тучах ядовитой саранчи. Претерпевающей прямо на лету удивительные мутации, а как же.
Я стал как вкопанный.
– Кто здесь?!
– Са… ша… – прохрипело существо и сделало еще один неуверенный шаг.
– Костя! Живой!
Злочев ненавидел, когда его имя сокращали до русского «Костя», но за глаза мы все называли его именно так. Сейчас мне было не до «Костадинов».
– Саша… – выдохнул он, упав на колени.
Я присел перед ним, схватил за плечи.
– Ты ранен?
– Саша, важно…
У него не было сил держать голову, он говорил совсем тихо, глядя на носки моих ботинок.
– Исток существует…
– Какой исток?!
– Для наших… ГАБ… Никому… Запомни… Исток существу…
Он умолк. И сразу стал таким тяжелым, что я еле удержал его.
Над краем плато взревели поднятые по тревоге вертолеты. Пальба разгоралась – но стреляли, кажется, в основном с соседней горы.
Соображал я, однако, на удивление неплохо. Главное – быстро. Наверное, потому, что заранее приготовил себя к самому худшему.
Бережно опустив потерявшего сознание лейтенанта на спину, я тут же обшарил его карманы. Оставил в них только удостоверение военнопленного.
Добычей моей стали несколько мятых салфеток, какая-то палочка (карандаш? маркер? фонарик?), пачка сигарет, носовой платок и горсть мелких тяжелых предметов