Я махнула ему рукой, подзывая к себе.
– Словно живой! – показала я на сачок. – Наверное, это указатель направления ветра?
– Ну да, мы его колдуном называем.
– А на чем вы поднимаетесь в воздух?
– Обычно на «Ми-8» или «Ми-2». На соревнованиях, бывает, нас с самолета сбрасывают.
– «Ми-8» – это вон тот вертолет? – кивнула я в сторону техники и стоящих рядом с ней мужчин. – Ни разу на вертолете не летала. А чей он? Дмитрий Алексеевич его зафрахтовал или это его собственность?
– Вообще-то «Ми-8» принадлежал Брянскому.
– Погибшему инструктору? – я изобразила на лице неподдельное удивление. – Для приобретения вертолета нужно целое состояние!
– Он не только инструктором был, но и акционером «Голубых далей». Они с Костиным были компаньонами.
– Ого! Надо же, какую злую шутку сыграла с ним судьба. А с Дмитрием Алексеевичем они были друзьями?
– Да кто их знает? Может, и были. Хотя я скорее назвал бы их отношения деловыми или коммерческими. Брянский сделал неудачное вложение денег, купив этот вертолет. Машина вроде новая, а летать нормально отказывалась. Много крови она Брянскому попортила! В общем, через полгода он у Костина столько денег назанимал, что страшно подумать. Вон парнишка стоит, видите? – показал Олег на солдата. – Все узлы в машине перебрал, половину деталей заменил. И все ради того, чтобы Брянский брал его на прыжки.
– А с ним кто?
– Наш Горыныч!
– Кто? – ничего не понимая, уставилась я на мужчину в военной форме.
У них что, два Горыныча на аэродроме? Прямо какое-то темное сказочное царство, а не клуб! Или на поле сторожам положено носить форму летчиков?
– Егорович – летчик в отставке. Горынычем его за глаза называют. Отмечали мы как-то Новый год, а Егорович набрал спирта в рот, спичку горящую поднес, да как дыхнет огнем! Ну, настоящий Змей Горыныч! Вот это прозвище к нему и прилипло. А вообще он классный мужик! Правда, говорит иногда уж больно замысловато. Порой кажется, что он не в своем уме.
– Как же его к полетам допускают?
– Да с ним все в порядке. Любит просто мужик тумана напустить. Вообще Брянский ему как себе доверял. Да и Горыныч верой и правдой служил. В субботу, когда Вениамин разбился, он был еще в небе, последний об этом узнал. Потом так переживал, все боялись, как бы с сердцем плохо не стало. Пойдемте, я вас познакомлю.
Мы подошли к военным.
– Здорово, мужики! Это Татьяна – будущая чемпионка. Горит желанием научиться прыгать с парашютом.
– Василий Егорович, – пожал мне руку летчик.
– Сергей.
– Как самочувствие, Егорович? – поинтересовался Олег.
– Да… – отмахнулся вертолетчик, – мотор пока стучит, а кручина душу точит. Вот смотрю на машину – и такая тоска!..
– Это верно. Только слезами горю не поможешь. С полетами-то как? У Костина