Лизнув ложбинку между грудей, он ощутил солоноватый привкус. Целуя, спустился к животу, до конца распахнув на ней ночную рубашку, принялся неистово целовать между ног.
Ее дыхание стало прерывистым. Он ласкал ее, лизал там, где только что побывал пальцами.
Роскошный, сладостный мед! Внутреннее напряжение отпустило.
Он вкушал ее, он пил ее. «Если она останется со мной, мне будет ничего не страшно».
Джулиана запустила пальцы ему в волосы, пока он лизал ее. Ее тихие стоны доводили его до умопомрачения. Тело само пришло в движение, бедра непроизвольно повторяли ритм языка, член натыкался на простыни.
– Эллиот! – воскликнула Джулиана, и он понял, что момент настал. Она хочет его.
Джулиана была девственницей, и он понимал, что сейчас ей станет больно. Но она была готова – влажная, открытая, ее тело расслабилось.
Он мог бы вот так лежать с ней, вылизывать ее, доводя до экстаза. А потом еще. И еще. Целую ночь напролет.
Но его тело хотело получить разрядку, плоть была возбуждена так, что ныло в паху. Эллиот встал, распустил шнурок, скинул шаровары и вернулся к ней.
На миг его восхитила податливость ее тела, потом он резко вошел в нее.
У нее широко открылись глаза. Прекрасная Джулиана! Ее крик превратился в вопль. Но не от боли. Она обхватила его руками и ногами, прижалась к нему. Она хотела его! Она была настолько влажной и скользкой внутри, что преграда девственности рухнула от одного толчка.
Обезумев от желания, Эллиот сделал одно, два, три движения и извергся в нее. Они оба закричали.
Его бедра продолжали ритмично работать. Ему нужно было до конца утолить желание. Ветер ударил в окно, старые створки не выдержали, распахнулись. Порыв холодного воздуха донесся до кровати.
Он остудил Эллиоту спину, заставил задрожать Джулиану. Эллиот остановился и склонился над ней, чтобы прикрыть собой.
Он всегда будет защищать ее! Джулиана – его жена. Сегодня, стоя в церкви, она объявила, что принадлежит ему. Навсегда!
На пике лета здесь, на краю Шотландии, солнце вставало рано. Стоило солнечным лучам проникнуть в спальню через выходящее на восток окно, как Джулиана открыла глаза. Огляделась и погладила спавшего рядом мужа.
Она чувствовала себя как-то странно – изнуренной и взвинченной, одновременно уступчивой и расслабленной. Джемма объясняла ей, как должна вести себя женщина в первую брачную ночь: лечь на спину, глубоко дышать и оставаться невозмутимой.
Но ничего не сказала о том, что муж будет лизать и исследовать ее тело, трогать и упиваться им. Джемма предупреждала, что первый раз окажется болезненным. В общем, так оно и случилось, но только все произошло так бурно и безоглядно, что настоящей боли не было.
Правда, теперь Джулиана испытывала некоторое физическое неудобство и понимала, что ее, без сомнения, больше нельзя считать девицей.
Рядом спал Эллиот, лежа лицом вниз, щекой на матраце, в стороне от подушки. Его длинные