У самого Бромберштейна было железное алиби – на выходные он всегда уезжал к дочке и внукам, за город. Тем более что все в городе знали дядю Даву как милейшего человека. Но что же или кто тогда помешал преступнику ограбить лавку?
Тщательная экспертиза подтвердила, что парню не было нанесено никаких увечий, кроме удара головой об угол витрины. Однако на полу не было найдено никаких следов жидкости или масла, на которых несчастный мог поскользнуться. И характер раны указывал на то, что толчка при падении не было.
***
– Ох, Циля, ты видишь, шо происходит в этом мире? – заговорил Давид Маркович после ухода полицейских. – Это ж надо такое! Ты могла когда-нибудь подумать об этом? Вот и я не мог. А это случилось! Нас чуть не ограбили, Циля! Двадцать лет, верой и правдой, никогда такого не было. Циля, шо творится? Куда катится этот мир?
Полицейскому Шпигелю не давал покоя этот странный случай, и он решил проследить за лавкой Бромберштейна. Вечером, когда уже смеркалось, он пришёл к лавке. Дядя Дава ещё суетился внутри с двумя посетителями. Шпигель аккуратно открыл дверь чёрного хода, тихо вошёл и спрятался за шторкой в кладовке. Давид Маркович закончил работу, подбил кассу и, выключив везде свет, вышел из лавки. Шпигель услышал, как повернулся ключ в замке. Он подождал ещё минут 20 и вышел из своего убежища.
Стараясь не шуметь, он на ощупь пошёл в торговый зал лавки. В темноте ничего не было видно, поэтому Шпигель споткнулся об какую-то коробку. Еле удержав равновесие, чтобы не растянуться в тёмном коридоре, полицейский схватился за портьеры. Под тяжестью весьма немалого веса Шпигеля портьеры не выдержали и сорвались вместе с гардиной прямо на голову бедняге. Шпигель заскулил от боли, но продолжил путь.
Он наконец-то добрался до торгового зала, где было уже гораздо светлее от вечерних уличных фонарей, светивших с улицы. Полицейский стряхнул с себя портьерную пыль и огляделся вокруг. То, что он увидел, заставило его кровь застыть в жилах.
На стуле у окна сидела жена Бромберштейна – Цецилия. Шпигель не верил своим глазам. Она же умерла три года назад! Он сам приезжал на вызов и фиксировал её смерть!
Циля повернула голову. Её глаза, в которых были только белки без зрачков, холодно смотрели на полицейского. Шпигель хотел спросить, как такое может быть, но онемел от ужаса. Циля встала со стула и направилась прямо к полицейскому. Вокруг неё было лёгкое свечение и несло холодом и сыростью.
Шпигель попятился и хотел было бежать, но споткнулся о какой-то предмет на полу, упал и ударился об угол витрины.
***
Наутро Давид Маркович пришёл в лавку и увидел странную картину. На полу снова была кровь. Но уже не лужа, а просто капли. И кровавые следы вели по коридору до чёрного хода. Портьеры при входе в торговый зал были сорваны и лежали вместе с гардиной на полу, вокруг были разбросаны коробки.
– Циля, боже мой, шо тут опять было? Откуда опять кровь? Неужели кто-то снова хотел нас ограбить? Это немыслимо!
Через