– Увы, «поток» это не варп он не состоит из душ и чувств, так что ожидать в нем стаю демонов с отвертками не приходится. Еще он не «сумрак», не гиперпространство и не область измененной мерности – куда ни плюнь сплошное «не». Совершенно другое физическое явление. Отстреливать, резать и жечь прометием некого и не предвидится, остерегаюсь как бы ваши бесценные клинки совсем не заржавели от такой тоски…
– Раз Родина, в лице её старших товарищей, велела – значит нам есть тут дело. А тоску как ни будь переживем.
Древняя песенка, которая была как ни странно узнана, стала началом разговора, а потом и приятельства.
Черноволосый землянин, сидя в кресле что-то систематизировал на стационарном пульте -компьютере. Периодически он отвлекался – отдавая указания дроидам – рабочим через наручный комм -браслет. Те уходили поочередно «на дело» – грузить, собирать и чистить.
Совсем не красавец, и не звезда – смуглое лицо, тонкие губы, прямой нос невыдающихся форм – единственно примечательными в нем были лишь живые черные глаза.
Быстрый взгляд по стеллажам складского отсека, быстрый взгляд на экран с данными – указание. Еще раз. Указание. Полное погружение в дело. И тем не менее, когда дверь отошла в сторону и вошел посетитель, поблескивая зеркалом закрытого шлема – сидевший взлетел свечкой.
– Баталер, отмены тревоги не было. Почему шлем открыт? – рыкнул вошедший, со знаками полковника на вороте.
– Здравия желаю, Семен Борисович. Открытый шлем значительно ускоряет работы. Ускорение складских работ в условиях, когда приказано максимально помочь техникам, следствие из приказа капитана.
– Что можешь доложить по состоянию своего хозяйства?
– Так это к старшему администратору. Это его дело по уставу.
– Старший администратор в числе раненных. Будет в лучшем случае через месяц.
– Нууу. В любом случае я должен получить соответствующий запрос через свое (голос самое чуть-чуть выделил слово) начальство. Семен Борисович, а что все-таки случилось?
– Все что надо знать будет объявлено по общей связи.
– А неофициально?
– Баталер Нагибин, ты чего хочешь? Нарушения приказа?
– Семен Борисович, Семен Борисович, ну зачем так? Вы бы знали какое у меня горе. Все теплицы, размещенные мною по уговору с научным отделом на личных пространствах – все погибли.
Месяцы трудов и неудобств. Сколько личного времени и сил… Всё, всё – погибло.
Говоривший, выразительно морщил лоб, качал головой и расстроено расширял глаза. Правда, его угловатое лицо с тонкими губами было плохо приспособлено для жанра драмы… а черные глаза прирожденного цыганоеврея, с непередаваемой искрой жизненного цинизма, намекали любому внимательному человеку на реальную житейскую позицию их владельца. Даром, что Юрий Нагибин был самый что ни есть русский из казаков.
Но – экспрессия в исполнении лихо замещала нехватку убедительности мимики.
– Наука понесла тяжелую утрату. Вы не