В бородке Петровского ухмылочка, а глаза теплые, понимающие.
– Так-так… к слову, значит. Ну, это хорошо. А как у вас с дисциплиной и учебой?
– Хорошо, Григорий Иванович. Мы стараемся усвоить военную науку.
– Молодцы! За это хвалю. Старайтесь учиться. Нам сейчас очень нужны свои образованные командиры…
Не только мы, курсанты, а вообще украинцы очень любили Г. И. Петровского. Несмотря на свой большой государственный пост, он оставался все таким же простым, для всех доступным человеком. А мы, курсанты, всегда встречали его как заботливого отца и друга.
Когда в конце тридцатых годов я узнал о его аресте, то переживал это как личное несчастье. Я, конечно, не поверил в его какую-то преступную деятельность и был уверен, что произошла ошибка или же кто-то оклеветал нашего Григория Ивановича.
Наша общественная жизнь не ограничивалась только школой. Мы поддерживали тесную шефскую связь с канатной фабрикой, с заводом «Электросила» и со школой милиции.
У нас был очень хороший драматический кружок. Он часто ставил пьесы в школе, которые мы охотно посещали. Был у нас и литературный кружок, которым руководил писатель Копыленко. Мы часто выезжали на заводы, и к нам приезжали поэты и писатели: Павло Тычина, Остап Вишня и другие. Выступления Копыленко всегда сопровождались гомерическим хохотом, и очень жаль, что его репрессировали и он не выжил. По-видимому, кому-то из власть имущих сановников не понравилась его меткая сатира.
Из нашей среды тоже вышел писатель – Алексей Шиманский. Еще в школе он написал книгу «Зелена Брама».
У меня была почти болезненная страсть к чтению. Я буквально пожирал книги. Перечитал почти все книги школьной библиотеки. За любовь к книге, за страстное увлечение чтением меня премировали хорошей личной библиотекой.
Однако мы, и я в том числе, конечно, переболели многими болезнями века и своего роста. В частности, «детской болезнью левизны», «архиреволюционностью».
Среди наших преподавателей было немало старых офицеров. Даже нашим, как бы сказать, «дядькой-воспитателем» был офицер старой армии Бернасовский. Тактику преподавал генерал (фамилию, к сожалению, запамятовал). Тактику партизанской войны читал нам общеизвестный белобандит Тютюнник. Он выходил к кафедре под конвоем курсантов. Но однажды под обстрелом наших вопросов, особенно бывших участников Гражданской войны, «батько Тютюнник» вынужден был признаться:
– Но Котовский и мою партизанскую тактику превзошел. Он так прижал меня в одном месте, что я еле ноги унес, в одном белье убежал.
Некоторые курсанты хотели свести с ним кровавые счеты и расправиться самосудом. Спасала его от расправы охрана наших же курсантов.
Тактику преподавал нам старый, ворчливый и добродушный генерал, один из тех, о ком солдаты говорили: «Отец родной для солдат». Память он сохранил, сохранил способность толковой