Он заговорил на языке колонии, закивал головой вправо-влево. Между бровями появились два глубоких залома. Мария не понимала, хотя этому языку их учили в школе много лет. Подумала, что лицом он марсианин, на него хочется смотреть, руки и плечи красивые, созданные разумным скульптором. Мария заметила металлические серьги, которые подчёркивают чистые пропорции смуглого лица, крупные губы, ровный нос. Было ещё что-то тёплое, тлеющее, невидимое глазу, мутное и влекущее, как зов тёмных лесов.
– На один день, Гоа, – сказала она только и показала руками один и взмах вылета.
– Один день? – ответил он, как будто его ударили, и снова закивал головой, вправо-влево, вправо-влево. Глаза оставались тяжёлыми и печальными, как у каменных богов.
Мария не догадывалась, что целый час он ходил за её группой, смотрел, как она постоянно расплетает и снова перетягивает резинкой тонкие травяные волосы. Рассыпает и заново собирает в пучок траву.
Она прилетела сюда одна, по редким билетам, которые подарили люди с ледяными глазами за какую-то страшную услугу. Лицо мужа сморщилось от отвращения: что за благодарность – самолёт на задворки мира, где жгут мёртвых. Она сказала: «Я поеду, поеду», испугалась, что люди сделают что-то плохое, если не принять подарок.
Амир решил поехать на Элефанта, потому что все друзья уже побывали в этих пещерах. Здесь впервые он увидел белых людей так близко. Увидел, как из молочной пены рождается девушка, предсказанная ему.
Он думал, что такой могла быть его сестра-близнец: тот же рост, только тоньше. И кожа изумительно светлая, беспомощно прозрачная. Потом, когда он узнает её, окажется, что кожа на самом деле почти голубая там, куда не добиралось солнце. Когда она ушла в туннель, он быстро прошёл параллельным ходом.
– Ходить, – сказала Мария, махнула рукой в сторону группы и улыбнулась. Она постоянно улыбалась тогда, всё было для неё смешным. Не зная, что ещё можно сделать, он вдруг стал читать стихотворение «Аквариум» Бхагата на языке гуджарати. Он на минуту сошёл с ума. Этим стихам их учили на уроках сценической речи. Никто из студентов не знал гуджарати, но всем нравилась мелодия слов:
– Таречи мачили, таречи мачили, наджиндигиз маречи пачили, ахим прокаш интру сунрья нуна хи[12].
Он изменил свой голос, и слова стали шероховатыми, как небольшие острозубые рептилии. Мария отступила. Тогда он запел, и она засмеялась, догадалась, что он её ждал. Она не смогла бы объяснить, почему не захотела тогда уйти, вернуться к группе и жить, как раньше. Почему шагнула навстречу этому человеку. Наверное, каменные боги или дремучая природа острова подтолкнули её.
Вышли из грота вместе. Он первым заметил,