Расставание
Мы разучились обращаться
Друг к другу жестами на «ты».
Рукой лица, волос касаться
Средь повседневной суеты.
Мы разучились улыбаться,
Когда друг друга видим вновь,
И научились притворяться,
И жалость видеть за любовь.
Мы разучились целоваться
На солнце и в тени гардин.
Мы разучились волноваться,
Когда останешься один.
Мы разучились обниматься,
Сливаясь вдруг наедине.
Мы разучились огорчаться —
Так пусто и тебе, и мне.
Мы разучились удивляться,
Смывает чувства с нас вода.
Мы разучились расставаться
И расстаемся навсегда.
Манеж абстракционистов
На манеже абстракционистов
Я гляжу на картины и лица.
В изваяньях оживших и мертвых,
В колорите полотен всекрасочных
Каждый сам себя воспроизводит.
Каждый сам по себе абстракция.
Отыщи на газетах измятых
С бутерброда живой отпечаток
Или две-три капли из соусника,
Как от крови ночной от простыни.
А на простынях пятен игрища,
А в каменьях нетёсаных силища.
И картон изломан, как рубище,
Что на чреслах лежит обрубленных.
И в углу возникает пластика,
И танцуют худые, в тапочках.
Передать порыв – жест у мальчика.
Передать испуг – жест у лапочки.
И свингует оркестр разболтанный,
И лабает, кому как нравится,
И стебают строкой нетесаной,
Кто поет иль просто забавится.
И, отвернутые от стены,
Лица к лицам обращены.
В них читают они одни,
Как сияют в душах огни.
Может, бродит здесь тень Дали,
Ищет, ищет свою Гали.
На память о Йошкар—Оле!
Ширь родной России, без конца и края,
Я объехал, обошёл и облетел.
Можно жить в Европе, Азии, Китае,
Но дышать вольнее здесь мне, в Мари-Эл.
Полной грудью воздух пью я, не пьянея.
Высь густых лесов и неба глубина,
И родных берёзок не сыскать белее,
И прекрасней лиц – прекрасная страна!
Я с высоких круч просторы Волги вижу.
Здесь земля трудом Российским расцвела.
Я хотел бы жить и умереть в Париже,
Если б не было тебя, Йошкар-Ола!
Марии Аркадьевне в день шестнадцатилетия от Данте Алигьери!
На старте жизни, первой вехой,
Шестнадцать лет пришли к тебе;
А для родителей утехой
Послужит то, как ты в борьбе
С гранитом знаний и сомнений,
Свою покинешь колыбель.
И Шерлок Холмс, великий гений
Зовёт в туманный Альбион;
И тайны ядов и растений
Тревожат