– Кикки, слезай уже с дерева и пошли домой! – щурясь, от бьющей по глазам воды, прокричал Ибрад сквозь дождь.
– Я теперь здесь живу, я же дикая! – обиженный голос девочки, сквозь дрожащие от холода губы, долетел мышиным писком до ушей мужчины.
– Дочка, хватить уже, давай спускайся, замёрзнешь же!
– Мне не холодно! – через стук в зубах выкрикнула Кикки.
– Правда? А я вот уже начинаю мёрзнуть, – поёжился Ибрад.
– Ну и ладно! – отмахнулась девочка.
– У тебя там, должно быть, тепло, можно я погреюсь? – подходя ближе к дубу, выкрикнул отец.
– Нет! Это мой дом и здесь ТОЛЬКО я живу! – изо всех сил надрала глотку Кикки.
– Я тогда хотя бы здесь присяду, – приземляясь на промокшую траву между выступающих корней дерева, едва слышно проговорил мужчина.
– Нет, я не разрешаю! Уходи отсюда! – крикнула вниз девочка сквозь стучащие заледеневшие зубы.
– Тогда спустись и прогони меня.
Кикки отползла от края массивного сука, на котором поселилась. – Вот ещё, думает, что я совсем ничего не соображаю, раз ещё маленькая, – обидно пробурчала в голове девочка, отвернувшись от отца, сидящего под деревом, – Пускай там торчит, раз ему хочется, никогда отсюда не уйду! – сжавшись в клубок, чтобы хоть как-то скрасить теплом промёрзшее под дождём тело, подумала Кикки.
Согревающий душ продолжал нежно гладить голову и спину. Возникшие сами по себе воспоминания усилили обиду, поразившую разум.
– Почему ты тогда не ушёл… – тихий шёпот растворился в льющемся шуме, – Почему остался, почему?! – горькие слезы водопадом потекли по лицу, тут же сливаясь с бесконечной тёплой водой.
– Кикки? Я тебе оставлю тут в предбаннике форму, – голос Марии пробился сквозь шум душа.
– Хорошо, – слегка дрожащим голосом выкрикнула Кикки, – Спасибо, – едва слышно добавила девушка.
Мария осталась на какое-то время, послушать завораживающий шум воды, думая о состоянии подруги, после чего стремительно удалилась из душевой. Необходимо было кое с кем поговорить.
– Кажется, мы перегнули палку, Таб, – твёрдость голоса Линтора Грейви содрогалась сожалением.
– Эта стерва сама напросилась, – холодно кинул Говард Саптикус.
– Ты видел Автеру, когда Машка вела её в душевую? – настаивал Говард, – На ней лица не было, она…
– А ты, наверное, думал, она радоваться будет? – нахмурился Бигвар Фрутц.
– Что, доволен?! – подлетела коршуном Мария Водникова, сразу вцепившись грозным голосом в уши Табируса Пагиатти, – Гордишься собой, да? – девушка кипела изнутри.
– Она это заслужила, – прогудел Табирус, пытаясь не поднимать голос до крика.
– Хер ли ты там себе под нос бубнишь, сучёнок? –