– И куда вы сейчас? – спросил их Стрингер.
Волынщик ответил, подражая акценту лондонских аристократов:
– Не желаете ли отобедать в «Гавроше», прежде чем отбыть в наши апартаменты в «Гросвенор Хаус»?
– А вы не захотите пойти ко мне домой и сыграть там для нас? – поинтересовался Джарвис. – Я заплачу. У меня не так много денег, но я заплачу. Мне это нужно для моей книги, для главы об артистах подземки.
Музыканты переглянулись. Казалось, они молчаливо советуются друг с другом. Наконец певец согласился:
– Ладно. Что мы, собственно, теряем? Я – Том, он – Олли, а это – Мак.
– Джарвис Стингер.
Они играли для него, Тины и детишек, пока не выбились из сил. Возвращаться домой было уже поздно, и музыканты остались на ночь. А потом двое из них так и поселились в «Школе». У Мака была девушка и ребенок, с которыми он жил в отеле «Бэйсуотер», в комнате, предоставленной им городским советом Вестминстера. Олли же переехал в бывший кабинет директора, а Том занял помещение четвертого класса.
– Надеюсь, они хоть платить тебе будут, – сказала тетя хозяина.
– У Тома есть работа, – ответил тот, – он дает уроки игры на флейте.
Мисс Дарн пожала плечами:
– Уроки игры на флейте? Я тебя умоляю. Надеюсь, он не собирается давать их тогда, когда я буду укладывать детей спать?
Поскольку Джаспер и Бьенвида никогда не ложились в постель до того, пока сама Тина не отправлялась на боковую, а просто засыпали там, где находились, Джарвис не воспринял ее слова всерьез. Время от времени его родственница выдавала подобные фразочки, стремясь показать, что она – нормальная мать. Иногда она ворчала, впрочем, вполне беззлобно, что Абеляр, ястреб Джеда, сидящий в велосипедном сарае, клекочет днями напролет.
Ее племянник подумал, что, пожалуй, постояльцев в его доме уже более чем достаточно. Теперь у него хватало денег, чтобы поехать в Каир, и он собирался туда на следующей неделе. Интересно, думал он, а что, если, полюбовавшись на самый новый в мире метрополитен, вернуться в Лондон через Будапешт и посмотреть на один из самых старых?
Проект Пирсона, намеревавшегося перевозить людей «как посылки по пневматической трубе», был осмеян известным журналистом и социологом Генри Мейхью. Тот написал четырехтомный опус, озаглавленный «Лондонский труд и лондонская беднота», который в немалой мере повлиял на Диккенса. А еще он основал журнал «Панч».
– Нам оставалось только улыбаться, – писал Мейхью, – когда мы слушали, как Пирсон горячо защищал свой план опоясать Лондон туннелями, напоминающими канализационные.
Иронической статьей Мейхью разразился и в «Панче»:
«Как нам стало известно, множество людей, обитающих неподалеку от линии, заявили, что готовы предоставить в распоряжение так называемой «подземной